он регулярно занимается спортом и ведёт спокойную светскую жизнь, поэтому выглядит моложе своих лет. Карла вынуждена признать, что не в сравнение с ней, у Коула неплохая фигура, в его чёрных волосах не блестит ранняя седина, у него ровная гладкая кожа, но даже так она не может назвать его приятным человеком. Карла смирилась с обручальным кольцом на пальце и присутствием этого мужика в своей жизни, а он привык к тому, что по ночам в дом приходит какая-то женщина, ложится спать в соседней комнате, а рано утром от её присутствия остаются лишь нотки парфюма в прихожей и очередной чёрный костюм, который домработница увезёт в химчистку.– Карла, – брюнет с холодной полуулыбкой подошел к жене, вынуждая её оскалить зубы в ответной улыбке, помог ей снять пальто, забрал из её рук вино, с едва скрываемым отвращением окинул взглядом небрежно закатанные до локтя рукава рубашки и торчащий из нагрудного кармана галстук и осторожно, стараясь не касаться одежды жены, невесомо коснулся губами уголка её губ. – Ты даже не забыла про белое вино? Как мило. Проходи, мы ждем тебя. Как раз к ужину успела.
От лицемерно-нежного поцелуя у Карлы сводит скулы, как от Маргариты или домашнего лимончелло после мёда. Муж плавит отвращение с ужасом в полуулыбке и, наконец, уходит. Смотря ему в спину, Карла поймала себя на мысли, что среди смердящих трупов, грязно ругающихся следователей и перемазанных кровью судмедэкспертов она чувствует себя как дома. Там не нужно притворяться хоть какой-то матерью, добропорядочной женой, выглядеть достойной супругой перед родителями Коула и не быть идеальной женщиной среди жен друзей Коула. Там, в клубах сигаретного дыма, среди запаха пороха, где можно крыть матом допустившего оплошность стажера, орать до хрипоты на начальство и даже устроить драку на задержании, не надо подбирать слова и не заставлять себя сдержанно улыбаться. Не пылать немой яростью вместо того, чтобы отвесить смачного подзатыльника сыну, сходящему с ума от взрыва гормонов. Не держать себя в руках и не закатывать глаза во время бесконечных походов по магазинам с с избалованным ребёнком редкостным шмоточником с последней стадией шопоголизма. Там можно позволить себе ослабить контроль над собой и выплеснуть ярость.
– Карла?
Нотте поняла, что так и стоит в прихожей, смотря в пол.
– Сейчас приду.
Женщина прошла в ванную и замкнула дверь. Из зеркала на неё уставился болезненно-бледный призрак с острыми чертами лица и неприятным, презрительным взглядом. В глазах полопались капилляры от хронического недосыпа, пальцы дрожат, чёрные волосы растрепались из-за езды с открытым окном. Расправлять рукава рубашки – плохая идея, манжеты в крови почти до локтя. Сегодня Карла своим галстуком перевязывала парню из патруля ногу после ножевого. Наверняка и на брюках осталась кровь. Следователь хотела принять ванну и лечь спать, но смотрела в чёрные глаза своего отражения и принюхивалась к ощущению вечера. В нём всё выдавало напряжение. В нём нет
