твоим словам просто потому, что если это не так, то мне будет очень больно.
– Может, он сам еще не понял, что любит, или боится себе признаться. Или думает, что ты слишком классная для него, ты же звезда школы. Тебе нужно сделать первый шаг.
– Я тоже так думала, – говорит Ви. – Но он не отреагировал на ее флирт, это напрягает.
– Ну, – поморщив нос, я пожимаю плечами, – справедливости ради, должна признаться, что и флирт выглядел так себе. Я слишком сильно нервничала и была заболевшей.
– Он должен начать ревновать. Давай я попрошу Тоби забрать тебя после школы на глазах у Сойера?
– Тоби? – неуверенно переспрашиваю я. – Твой кузен Тоби, от которого всегда пахнет карри?
– Просто он живет прямо над забегаловкой с индийской кухней. Да какая разница! Тоби не из нашей школы и выглядит потрясно. Это все, что нужно, чтобы вызвать у Сойера ревность и вопросы.
Несколько секунд я раздумываю над предложением Ви. Мне нравится мысль, что Сойер может ревновать меня, но здравый смысл берет верх, и я возвращаюсь к карточкам.
– Нет. У меня и так много лишних забот, я не хочу впутываться в новую драму. Лучше признаюсь Сойеру. Просто нужно время, чтобы набраться смелости.
– У тебя его почти не осталось, – напоминает подруга. – Не успеешь оглянуться, как мы уже будем стоять в мантиях и подбрасывать вверх академические шапочки.
Я ненавижу откладывать дела на потом и чувствую настоящее наслаждение, когда вычеркиваю из ежедневника очередную выполненную задачу.
Мысленно вношу в список пункт «Признаться в любви Сойеру», только не могу выбрать дату, даже не удается определиться с месяцем.
Вернувшись к тренировкам, я чувствую себя счастливой и даже не испытываю раздражения, когда тренер Кинни просит меня пробежать лишний круг по стадиону за пропуски после простуды.
Настроение портится, когда на беговой дорожке со мной равняется Каллум.
– Как жизнь, Райли? Корона сидит крепко или уже начала сваливаться?
– Ты пудришь мозги бедной Фелис, – отвечаю я, глядя перед собой. – Что именно должно было расстроить меня? Плюшевый мишка и шарик? План сработал бы, будь мне восемь лет.
– Это ведь только разминка.
– Перед чем?
– Перед свержением королевы Ноттингема. Наслаждайся последними деньками правления.
Разговор во время бега сбивает дыхание, но я зачем-то продолжаю отвечать:
– Брось, и как свидание с Фелис вписывается в этот план?
– Я сделаю из нее новую тебя, только улучшенную версию.
Рассмеявшись, я чуть замедляю ход.
– Что, считаешь себя незаменимой?
– Знаешь, вообще-то да, считаю.
– Как же больно тебе будет падать с Олимпа, Райли Беннет. И еще больнее будет от осознания, что тебя может заменить буквально любая, даже самая заурядная серая мышка.
Я останавливаюсь и, утерев пот со лба,
