ты мне присылала. Пересматривал буквально на днях, ностальгия взяла за сердце.
Мои внутренности словно ошпаривает кипятком. В порыве гнева я сама не замечаю, как двигаю ногой в сторону и ставлю Каллуму подножку. В одну секунду он бежит рядом, в другую – с глухим звуком шлепается на землю.
Засранец умеет падать, защищая лицо от удара, но я надеюсь, что он хотя бы содрал локти.
– Беннет! – грозным тоном зовет Кинни.
Не обращая внимания на тренера, я присаживаюсь на корточки рядом с Каллумом.
– Сольешь в сеть хоть одну фотографию, и я тут же заявлюсь на порог к твоему папе и все расскажу. Если тренер Брайт не отреагирует, то я пойду прямо к директору и к копам. Сделаю все, чтобы ты вылетел не только из команды, но и из школы. Не с той связался, кретин.
Каллум поворачивает голову. И по довольному выражению лица мне становится понятно, чего он на самом деле добивался, начав этот разговор, – отвлечь и вывести меня из себя на глазах у тренера, чтобы повлиять на ее мнение в скором выборе нового капитана.
Из-за стычки с Каллумом тренер не дает мне занять позицию флайера и оставляет на подстраховке. С тренировки я выхожу в плохом настроении.
– Крепко ты задела его самолюбие, – говорит Ви, пока мы идем по школьному коридору к локерам. – Каллум еще ни разу в своей жизни не влюблялся и не получал отказ, а ты выдала ему весь комплект.
– Если он так проявляет любовь, то я бы предпочла цветы и записки с признаниями, а не угрозы публикации нюдсов и записей из личного дневника.
– Если не можешь набраться смелости признаться Сойеру, то, может быть, дашь ему прочесть пару страниц из дневника, чтобы он все понял? Заодно переиграешь Каллума с шантажом.
– Во-первых, эти записи заставят Сойера думать, что я – одержимая им психопатка. Во-вторых, все дневники, к счастью, уничтожены.
В тот же вечер, когда Каллум прочел мой дневник, я вырвала страницы и сожгла их на заднем дворе в печи для барбекю. Позже сожгла и остальные. Ранние дневники были хуже всего, с зашкаливающим количеством сердечек и целых страниц, исписанных фразой «Райли плюс Сойер». Кошмар наяву для любого парня.
Ви толкает меня в плечо, как только мы заворачиваем за угол. Проследив за ее взглядом, я вижу Сойера, а рядом с его открытым локером уже крутится Мишель. Опустив ладонь на его предплечье, она запрокидывает голову и звонко смеется. Сойер не убирает ее руку и даже улыбается ей в ответ.
В этот момент я понимаю Каллума, потому что ощущаю жгучую ревность. Она словно пропитывает кровь ядом, заставляя все внутри гореть в агонии. И ревности не важно, целуется он с другой девушкой или просто улыбается ей, это всегда одинаково неприятно видеть. Мне хочется подойти к Мишель и заставить ее убрать ладони от Сойера, но я, как и всегда, беру себя в руки и, улыбнувшись, машу в приветствии.
Глава 9
За семейным ужином я едва сдерживаюсь, чтобы не рассказать Фелис о словах Каллума. Возя
