только потому, что Птолемей не счел за труд опровергнуть его заведомо ошибочные вычисления. Во-вторых, он использовал книгу венецианского путешественника XIII в. Марко Поло, написанную по просьбе знаменитого монгольского хана Хубилая, чтобы доказать, что описания, которые он нашел в тексте венецианца, указывают на расстояния, намного превышающие все, о чем писал Птолемей. Для Колумба все было ясно: Птолемей ошибался, а «Море-океан» было намного меньше, чем предполагали почти все современники.
Писания Марко Поло подпитывали воображение Колумба и в других отношениях. Он буквально глотал встречавшиеся в них экзотические указания на существование тысяч и тысяч островов, лежащих за пределами Азиатского континента, включая «остров Чипунгу» с его «крытым чистым золотом дворцом»{4}, предположительно лежавший на расстоянии «тысячи пятисот миль» от побережья Китая[20]. Комментарии на полях, обнаруженные в принадлежавшем ему экземпляре книги Поло, дают основания полагать, что Колумба в ней привлекали не столько факты, сколько истории о диковинках и чудесах[21]. То же самое можно сказать и о таких же подробных комментариях, найденных в его экземпляре «Путешествий сэра Джона Мандевиля» (The Travels of Sir John Mandeville). Даже такие работы, как Ymago Mundi Пьера д'Альи и Historia rerum ubique gestarum Энеа Сильвио Пикколомини (папы Пия II), которые возбуждали в Колумбе более серьезный интерес, были проштудированы им вдоль и поперек на предмет сведений о золоте, серебре, жемчуге, янтаре и «многообразных чудесах» Азии[22]. Колумб лелеял грандиозные по масштабам мечты, и центральное место в его устремлениях занимали неисчислимые и баснословные богатства – баснословные, разумеется, до тех пор, пока ведомая им экспедиция не воплотит эти истории в реальность.
Но как в таком случае он мог реализовать собственные амбиции? Такие предприятия были невозможны без поддержки могущественного покровителя. Одних денег было недостаточно. Частная инициатива, финансируемая богатыми спонсорами, моментально потерпит крах, если ее экспедиция обнаружит новую территорию, поскольку у первооткрывателей не будет полномочий, чтобы провозгласить ее своей. Чтобы заявить о праве владения – о том, что в те времена обозначалось словом dominium, – и, что не менее важно, защититься от притязаний враждебных иностранных монархов, путешественникам, помимо финансовых средств, требовалась поддержка могущественного суверенного государства. Колумб понимал, что высочайшее покровительство имеет решающее значение.
Потом, спустя годы, он будет утверждать, что выбор Кастилии был предначертан самой судьбой – что это было «чудом», совершенным «несомненной рукой» Бога вопреки конкурирующим предложениям со стороны Португалии, Франции и Англии, также выразивших желание его финансировать[23]. В действительности все было иначе, поскольку
Перевод И. П. Минаева.
John Larner,
Cesare de Lollis et al., eds,
Felipe Fernández-Armesto,
Varela Bueno, ed.,
