свое прошлое. Только и осталось, что вспоминать.
Много чего вспоминают.
Вон человек стоит – Москву защищал. А вон стоит человек – он жил, когда и Москвы никакой не было.
А вон человек стоит, который первый крылья придумал. И на них полетел.
Разбился, конечно.
А вот Тамерлан. Да-да, тот самый. Пирамиды из черепов складывал. И все такое. Ох, велик был Тамерлан, а кому сейчас дело есть до его величия, заткнули его в угол между безвестным скифом и каким-то парнем из Панамы, он в двадцать первом веке жил, из Панамы в Голливуд приехал, хотел актером быть, а его на улице ограбили и убили.
А вот еще было…
Было… было… было…
Ох уж это было.
Молчат люди. Которые были. Которых больше нет.
При посетителях-то говорить нельзя, а то еще напугаются. Шуточка ли дело, в музей пришли, а тут нате вам, люди разговаривают.
Вспоминают.
С ненавистью смотрят на тех, которые будут. Вон этот вон стоит, виртуал, у него еще все впереди. Он еще только сделает первый шаг, он еще только скажет первое слово. Получит первую двойку, или нет, у них, вроде бы, двойки уже не ставят. Он еще только будет сидеть перед конструктором, создавать миры.
Или вон еще. Тоже еще ничего не сделал, ну ничегошеньки. А уже смотрят на тебя как… даже не скажу, на что. Потому что будущий исследователь. Который будет первым опускаться на планеты, погружаться в незнакомые миры.
Они еще будут.
А тех уже нет.
Ненавидит старый Тамерлан тех, кто будет. Ненавидит. Не так ненавидит, как тут все старые новых ненавидят. А люто, бешено. Тамерлану, главное, ночи дождаться, когда посетители уйдут. При посетителях-то не забалуешь. А вот как уйдут все, вот тогда можно и…
И…
Все расходятся.
Нет, еще не все, еще смена должна прийти. Отживших с земли принесут, а тех, кто не жил еще, унесут жить на землю.
А там и все.
Там что хочешь делай в пустом зале.
Тамерлан потихоньку сходит с места. Подбирается к тем, которые будут. Которых еще нет. Ох и задаст им Тамерлан жару. А первей всех жару задаст этому… самому… который виртуал. То ли живет в виртуальных мирах, то ли в реальном мире живет, виртуальные делает.
Не знает никто.
Он сам еще не знает. Его же еще нет.
Подбирается Тамерлан, обнажает саблю…
И замирает.
Вот как всегда, рассвет некстати подкрался. Рассвет, он такой, он всегда некстати. А после рассвета нельзя Тамерлану тут хаживать.
Его же нет уже.
Отжил свое.
И проворонил свое. Сейчас люди придут, заберут виртуала, и остальных с ним заберут – пора уже ему в мир выходить.
Пробивается рассвет.
Заходят служители.
