счастья…
Подать носовой! – металлически гавкает с рубки мегафон, я делаю шаг вперед, и, что есть силы, мечу на причал, собранный в бухту мокрый бросательный конец. Метрах в десяти, отброшенный шквальным порывом ветра, он зависает в воздухе, путается и булькает в пляшущие внизу волны.
Под соленый, доносящийся с мостика, мат и ругань бегающего по надстройке «бычка», мы со старшиной команды Олегом Ксенженко, спешно, выбираем проклятый бросательный и снова набираем шлаги.
Когда пыхтящие с внешней стороны буксиры в очередной раз наваливаются тупыми форштевнями на покрытый пеной борт крейсера, и тот опять приближается лагом к стенке, мегафон взрывается новой командой, и бросательный наконец-то достигает цели.
Вслед за этим, в кипящую воду рушится прикрепленный к нему стальной швартов, которые трое матросов на стенке, пытаются подтянуть к кнехту.
– Бах! – взлетает вверх очередная волна, бросательный лопается, матросы валятся на причал, и швартов тонет.
– …ашу..ать!! – неистовствует вверху мегафон и мы, треща спинами и отплевываясь от соленой воды, снова втаскиваем его на надстройку.
– Крепить запасной! – по петушиному орет «бычок» и Олег захлестывает на огоне второй бросательный.
В этот раз все, наконец, получается, легость достигает причала, моряки быстро выдергивают швартов и набрасывают на кнехт.
Потом натужно воет шпиль, с него летят снопы искр, и тысячетонная махина ракетоносца нехотя подтягивается к стенке.
Чуть позже, выстроенные на надстройке, мы понуро стоим и слушаем нелицеприятные сентенции старпома.
– Вы не швартовная команда, а пингвины обос….! – чертом носится он перед строем. – А вот этого ковбоя, – тычет в меня пальцем, – тренировать до посинения!
– Есть! – с готовностью рявкает «бычок» и делает зверскую рожу.
Потом старпом убегает в рубку, Сергей Ильич распускает строй, и мы, хлюпая в сапогах водой, приводим свое хозяйство в исходное.
– А зря он нас, – обращаясь к «бычку», недовольно гудит Олег. – При таком ветре нужен линемет, как, например, у американцев. А мы все по старинке, на пуп.
– Я вам завтра дам линемет, – недовольно брюзжит Сергей Ильич. – Все вниз!
Прихлюпав в отсек, мы с Олегом устало стаскиваем разбухшие сапоги, потом освобождаемся от спасательных жилетов, мокрых ватников и штанов, после чего стоящий на вахте Саня, развешивает все сушиться.
Если быть объективным, то швартовные команды на корабле отработаны неплохо. Ребята подобраны не хилые, каждый знает, что и как делать, но в такой шторм мы «привязывались» впервые.
А поскольку швартовка для каждого корабля является своего рода визитной карточкой, недовольство командования понятно. На нее всегда глазеют с берега и дают свою оценку.
На следующее утро, после проворота оружия и механизмов, мы с Олегом
