призывая в союзники закон или справедливый гнев народа? Или, быть может, убийство бедного Филиппа открыло вам глаза на вашего избранника, на его истинную природу и вы изменили свое отношение к перспективе стать маркизой де Латур д’Азир?
– В своих рассуждениях вы часто проявляете полную неспособность отличить частное от общего.
– Возможно. Но не до такой степени, чтобы вообразить, будто господин де Латур д’Азир хоть пальцем пошевелит по вашей просьбе.
– В чем вы, как всегда, ошибаетесь. Если я попрошу его, то непременно пошевелит.
– Если вы попросите? – ужаснулся Андре-Луи.
– Ну да! Видите ли, я пока не дала согласия стать маркизой де Латур д’Азир. Я еще думаю. И такое положение имеет свои преимущества. Одно из них состоит в том, что оно гарантирует абсолютную покорность поклонника.
– Так, так… Мне ясна ваша коварная логика. Вы могли бы зайти настолько далеко, чтобы сказать ему: «Откажете в моей просьбе – и я откажусь выйти за вас замуж». И вы решитесь на это?
– Если будет необходимо, то да.
– Вы не учитываете вытекающих последствий. Не понимаете, что свяжете себе руки и уже не сможете отказать ему, не уронив своей чести. Неужели вы думаете, что я хочу вашей погибели и соглашусь на это?!
Алина выпустила рукав Андре-Луи.
– Вы просто безумец! – воскликнула она, теряя терпение.
– Возможно. Но мне нравится мое безумие. В нем есть увлекательность и острота, неведомая вашему здравомыслию. С вашего позволения, Алина, я, пожалуй, отправлюсь в Гаврийяк.
– Андре, вам нельзя туда ехать! Это равносильно смерти!
Она осадила лошадь и, поставив ее поперек дороги, преградила ему путь.
Уже наступила ночь, и только свет выплывшего из-за туч месяца рассеивал непроницаемую тьму.
– Послушайте, – уговаривала Алина, – сделайте, как я прошу. За вашей спиной показалась карета. Она едет сюда. Нас не должны видеть вместе.
Андре-Луи быстро принял решение. Ложный героизм ему был чужд, и его отнюдь не соблазняла перспектива качаться на виселице в угоду де Ледигьеру. Он выполнил принятое обязательство. Благодаря ему прозвучал – и как прозвучал! – голос, который де Латур д’Азир считал навсегда умолкшим. Но это было далеко не все, к чему он стремился в жизни.
– Алина, только с одним условием.
– Каким?
– Вы поклянетесь никогда не прибегать ради меня к помощи де Латур д’Азира.
– Раз вы настаиваете и у нас совсем нет времени, я согласна. Доедем вместе до тропинки. Карета приближается.
Тропинка, про которую говорила Алина, отходила от дороги ярдов на триста ближе к деревне и вела вверх по склону к самому замку. Вскоре они в полном молчании свернули на обсаженную кустарником тропу. Проехав ярдов пятьдесят, Алина остановила Андре-Луи.
– Пора, – сказала она.
Андре-Луи молча спрыгнул с коня и передал
