Генерал Дитерихс хлопотал о покровительстве Красных Крестов Английского и Американского, но никто из больных не верил в то, что они смогут что-нибудь сделать; все хотели выехать. В невероятно тяжелых условиях они перебрались в Посьет и направлены были потом в Гензан.
24 октября прибыл в Посьет со своими частями генерал Глебов. Люди с лошадьми были высажены, все остальное направлено в Гензан, так как Забайкальская группа имела около 2000 человек в семьях, которые с 1920 года жили в эшелонах и вовсе не имели средств для дальнейшего передвижения.
Через день прибыла вся флотилия17 с адмиралом Старком: 28 октября адмирал Старк отправился в Гензан, имея на борту около семи тысяч человек; ему послано приказание идти после высадки людей в Гензане на Инкоу. 26 октября Владивосток окончательно покинули японцы и он был занят красными.
Судьба остатков Белого движения на Востоке, выброшенных за границу из Приморья, в общих чертах такова. Те наши части, что были направлены в район ст. Пограничная (генерал Смолин – около 3000 человек), попали в самое скверное положение, хотя казалось, что им будет легче, чем другим. Они поддерживали связь с китайским командованием на ст. Пограничная и отходили в знакомый район; могли пользоваться железной дорогой, могли взять с собой часть имущества. На самом же деле сразу после захвата красными Приморья отношение к нам руководящих китайских властей в полосе отчуждения КВЖД ухудшилось.
Через несколько дней по переходе границы и сдачи оружия солдаты были отделены от офицеров и, несмотря на протесты и просьбы, отправлены в эшелонах в сторону ст. Маньчжурия; чтобы можно было говорить о том, что эшелоны отправляются с согласия солдат, не обошлось без провокаций. Насколько солдаты были согласны на такую отправку, показали следующие события: китайцы, несмотря на охрану, довезли до ст. Маньчжурия немного; большинство бежало различными способами, вплоть до «вывинчивания» из вагонов через крышу. Бежавшие, после долгих мытарств, кое-как устраивались на работы; часть людей после вернулась в советскую Россию. Офицеры были отправлены в лагерь в Цицикар. Семьи этой группы были перевезены в Посьет, а затем в Янздиган, где зазимовали.
Наиболее крупная группа во главе с генералом Дитерихсом, около 9000 человек и 3000 лошадей, пробыла в районе Посьета и Ново-Киевска до тех пор, пока закончилась эвакуация Владивостока и из Посьета ушли на Гензан последние суда. В Ново-Киевске несколько дней собирались подводы для отправки семейств и больных (около 700 женщин, 500 детей, 400 больных и инвалидов). Ожидались результаты переговоров с местными хучунскими китайскими властями, которые не знали, что делать с такой свалившейся на них массой людей. Красные держались далеко, получив в районе Славянки щелчок от наших арьергардных частей. Семьи были отправлены за несколько дней до оставления Н.-Киевска, но переход из Н.-Киевска в Хучун был прямо трагическим. Дождливая погода превратила дороги, перерезанные канавами, местами рисовыми полями, в сплошное море
