что их водят за нос. Они не прощали тех, кто предавал их доверие. И вот прямо сейчас в юрте Онура шел крайне неприятный разговор, исход которого мог оказаться непредсказуем.
– Великий хан! Как я рад! – старый Онур раскинул руки в приветствии, но осекся, увидев перекошенное от злобы лицо тудуна, который едва сдерживался.
– Как это понимать, старик? – бросил он, даже не произнеся положенных приветствий. По степным обычаям переход сразу к делу считался почти оскорблением.
– О чем ты, великий хан? – спокойно спросил его Онур.
– Где твоя младшая дочь? – резко спросил тудун. – Где дочь твоего брата? Где дочери других старейшин?
– Моя младшая дочь далеко отсюда, хан, – с каменным лицом ответил Онур. – Она там же, где и сотня других девушек нашего племени. Она стала наложницей у одного из полукровок.
Он понемногу начал повышать голос и даже сделал шаг в сторону Эрнака, воинственно выставив вперед жидкую седую бороденку. Его губы тряслись, а в глазах стояли слезы.
– Ну? Что еще ты хочешь знать о моем позоре? Два моих младших сына были убиты словенами, а их тела плыли по Дунаю среди тысяч других. Так, словно они не воины, а последняя падаль! Я даже похоронить их не смог так, как велит обычай! Моя дочь поехала за Дунай, связанная, как овца! Я видел слезы моей девочки, когда ее увозили отсюда, и мое сердце разрывалось от горя. Я должен был похвалиться тебе, рассказав о ее удачном замужестве?
– Мне говорили совсем другое, – растерялся тудун.
– Что тебе рассказали, хан? – насмешливо бросил Онур. – Что я подружился с теми, кто почти истребил мой народ? Боги помутили твой разум?
– Но… да… именно это мне и рассказали…, – промямлил простой, как топор, Эрнак. – Сказали, что ты породнился с полукровками, и теперь у вас мир. Сказали, что ты предал великого кагана.
– Я купил жизнь своему племени! – почти выкрикнул Онур. – Моя дочь и еще сотня девушек была той платой. И не только она. Может, тебе похвастаться моими стадами, которые уменьшились вполовину от того, что было раньше. Где был ты, когда полукровки вырезали несколько аулов до последнего младенца? Пил ромейское вино и спал со своими наложницами? Разве племя Уар пришло к нам на помощь?
– Это была ваша война, – поморщился тудун. – Вы нас не звали, и мы не пришли. Да и что нам делать в нищих словенских землях? Великий каган прав, мы должны примерно наказать их, но главная цель – не здесь. Константинополь, набитый сокровищами – вот настоящая цель! На востоке на нас смотрят тюрки, которые только и ждут, как бы ударить в спину. Зачем кагану лезть в эту глухомань? Я бился с германцами, но добычу от того похода не сравнить с той, что мы взяли в землях ромеев.
– Хорошо! Теперь ты знаешь правду! – Онур сложил руки на груди и вызывающе
