призвать свои элементальные силы, но их будто что-то блокировало. Вместо привычного легкого покалывания он ощущал лишь пустоту. Когда Альбедо насиловал его, Путешественник сначала растерялся, но когда собрался с силами и попытался призвать Анемо, у него ничего не получилось. Хотелось верить, что ситуация была настолько критической, что он просто не смог сосредоточиться. Но и теперь, в спокойной, насколько это вообще возможно, обстановке у него ничего не получалось.
Проклиная себя за бессилие, Итер достиг края кровати и аккуратно приподнял филейную часть над простынями, почувствовав новый приступ пульсирующей боли, он поморщился, но сделал усилие над собой и поднялся. Первым делом он стал искать взглядом одежду. Насколько он мог помнить, Альбедо скинул ее на пол. Немного побродив по комнате, он так ничего и не смог отыскать. Каждый шаг давался с огромным трудом. Тело, над которым зверски надругались, отказывалось функционировать так, как следует, то и дело, занося его из стороны в сторону. Кроме всего этого Итер чувствовал небольшое головокружение и слабость. За все время сна ему так и не удалось восстановить силы. Да и возможно ли это после подобного? Как факт, ему было в принципе плевать в данный момент на то, что он обнажен. Голова была забита совершенно другим – как отсюда выбраться, и возможно ли это. Но здравый ум все же взял верх. Пришлось импровизировать. Итер стянул с кровати простынь и обмотался ей – временная альтернатива все же лучше, чем ничего. Несмотря на ткань, он по-прежнему чувствовал себя голым, беззащитным и… грязным. Последнее было осознавать противнее всего. Он помнил сквозь сон, что Альбедо понес его в ванную, помыл, привел в порядок. Но вода и шампунь не могли смыть это незримое чувство грязи и надругательства. Память тут же учтиво подкинула кадры из прошлого. Сперва его полностью освободили от одежды, вернее, попросту разорвали ее в клочья, потом убеждали в какой-то безответной любви, за сопротивление жестоко наказывали, а потом он распрощался со своей девственностью. В итоге его жестко отымели без нормальной подготовки, ни о каких чувствах не шло и речи. Но Альбедо говорил искренне, словно и сам верил в эту чушь.
Итер огляделся, обшаривая комнату взглядом, стараясь отыскать выход. Это была довольно большая просторная комната, в которой царил мягкий полумрак из-за маленького окна где-то сверху. В той части, куда свет падал больше всего, стоял стол, на котором были разбросаны пара книг, листы и чернила. Напротив расположилась кровать с резными выемками, с помощью которых Альбедо связывал его. А между кроватью и столом находилось кресло с подушками. Высокий стеллаж у стены делил комнату пополам. Его полки были наполовину пусты, но те книги, что стояли там, выглядели довольно пыльными. Рядом на стене висело большое зеркало, напротив которого он остановился.
Итер взглянул на свое отражение. Светлые распущенные волосы ниже пояса, которые он чаще всего для удобства собирал в косу и закреплял в конце заколкой, стройное телосложение, золотые глаза, светлая молочная кожа. Следы прошедшей ночи особенно ярко расцвели на бледном теле. Засосы создавали
