кто здесь жил – ловила я собственные мысли, беспорядочно перебирающие своими мелкими паучьими лапками в моей голове. И тут же находила ответ. В улыбающихся лицах взрослых и детей, взирающих на чужаков в своей квартире с семейных фотографий.
– Надолго мы ещё тут? – то ли спрашивала, то ли проговаривала про себя. Все же этот вопрос мало интересовал меня на самом деле. Да и не помню, чтобы слышала ответ от Марка.
Чего мы ждали? Скорее всего, что кто-то придёт на помощь и расчистит территорию. Сделает грязную работу. Это всегда кто-то делает. Катастрофы, пожары, аварии. Всегда приходит кто-то (скорая, МЧС, другие экстренные службы), но на этот раз не было никого. Опять же не знаю, сколько времени прошло, но счёт пошёл, как минимум, на недели, а так никто и не пришёл.
Однажды Марк сказал: «Скоро зима. Я нашёл нам дом с камином».
Я посмотрела на него как на сумасшедшего. Уйти отсюда? Дом – это далеко. Я все ещё равнодушна к своей судьбе, но снова сталкиваться с тварями – это неизбежно, если куда-то идти. Безумие. Лучше умереть, чем снова увидеть ходячие разлагающиеся тела, вдохнуть их трупный запах. Хотя Марк частенько пах ими после коротких вылазок за едой и другой провизией.
Каждый раз, когда он уходил, я думала о том, что будет, если он не вернётся. Что со мной будет? Закончится еда, вода. И что? Мне придётся отсюда выйти? Нет. Долгими часами, пока его не было, я прикидывала, каким способом лишить себя жизни. Вернее, способности дышать, думать, что-то чувствовать. Потому что жизни во мне не было уже давно.
Однажды я решила уснуть и не просыпаться. Нашла баночку с просроченным успокоительным, припрятала полбутылки виски, про которую Марк вроде как забыл, потому что уже не раз приносил новые, и принялась ждать, когда он в очередной раз уйдет.
Предварительно я не спала около полутора суток, чтобы максимально быстро отключиться после приема горючей смеси таблеток и спиртного. Несмотря на жажду смерти все равно не хотелось сталкиваться с ней лицом к лицу. Просто уснуть. Умереть трусливо, бесславно и незаметно для себя.
Мне почти удалось, потому что отключилась я мгновенно. Но вот огромная волосатая мужская рука, которую я обнаружила у себя во рту, засунутую почти по локоть, оказалась ничем не лучше момента настоящего умирания. Казалось, Марк сейчас выпотрошит меня через горло.
Обошлось. Так он тогда сказал и не разговаривал со мной несколько дней, только кидал обиженные взгляды. А я испытывала досаду по поводу того, что недостаточно хорошо спрятала «следы преступления» перед уходом в вечность. Тогда Марку понадобилось бы больше времени, чтобы понять, что со мной, и я, возможно, успела бы умереть.
– Разжигать костер в квартире не безопасно. Нам нужен нормальный камин, – сказал Марк вперившись взглядом в пол.
Я как будто впервые за долгое время открыла глаза. Увидела самодельную костровую посреди гостиной. Выжженный паркет, остатки полусгоревших книг. Какие-то
