глаза, стеклянные, неестественные, как будто смотрящие на тебя через линзы, говорили о своей хозяйке, как о женщине далеко не такой великодушной, какой она хочет себя представить в глазах окружающих.
Ее огромный рот, растянутый в пластмассовой улыбке жил какой-то отдельной жизнью, как исчезающая улыбка Чеширского Кота с торчащими очень редкими зубами – пеньками.
На лбу у нее не было ни одной морщины, а вот вокруг глаз их собралось очень много, а потому совершенно не понятно было, сколько этой женщине лет – то ли чуть за пятьдесят, то ли она просто хорошо выглядит в своем достаточно пожилом возрасте.
И фигура была ее очень странной. Верх был костлявым и неприятным, а вот ноги и бедра были массивными и как будто приставлены к этому телу по ошибке.
И имя было у этой дамы тоже странное – то ли Ака, то ли Око, с одной или с двумя буквами "ка", я так и не смогла запомнить.
И не клеилось к ее совершенно славянскому типу лица, а ведь она еще какие-то обереги делала, зазывала переродиться через определенные обряды в баньке, используя снова букву "ка" в уменьшительно-ласкательных суффиксах.
И все слова Аки были, как бы припудренные сахаром – личико, уборочка, мамочка, ребеночек, покупочки. Так говорят обычно в детских садах в младших группах или с пациентами, которые имеют какие-то психические отклонения.
Участницы нашего клуба наперебой покупали у новенькой какие-то вышитые пояса, свечи на удачу или для любви, записывались на разрекламированные инициации в бане, а та желала всем добра и обращалась ко всем "мои любимые".
И я не могла понять, когда вдруг эта совершенно посторонняя для всех женщина успела полюбить людей, которых она видела впервые.
Ко мне эта Ака тоже обратилась с предложением, но из-за того, что у меня снижен слух, я не сразу поняла, чего она от меня хочет. И чтобы не повторять дважды, она, глядя на меня своими пустыми холодными глазами, схватила меня за руку чуть выше локтя своими цепкими пальцами, отчего я прямо взвизгнула.
А она захохотала таким жутким и раскатистым смехом, открыв свой пожирающий все вокруг рот, что мое ощущение ужаса, навеянного ранее, от этой женщины-призрака только усилилось.
Я одернула ее руку так же сильно, как и она пыталась в меня вцепиться своими костлявыми пальцами ведьмы. А то, что передо мной злая ведьма, я уже не сомневалась.
– А вы хулиганка, как вас там? Акулина? Афина? – манерно-кокетливо произнесла она, подхикикивая приторным липким смехом.
– Агата. – Четко выговорила я.
И мое ощущение тревоги почему-то вмиг рассеялось.
Когда я зашла на страницу к этой новенькой, где она вовсю предлагала какие-то эзотерические штуки, записывая однотипные ролики и желая всем добра, я снова увидела лицемерные посты о здоровом образе жизни, сыроедении и оберегах от злых и темных сил.
Между строчек сообщалось, что она давно излечилась от своей зависимости к запрещенным веществам. К чему призывала
