немного сожалел, что не успел дочитать учебник по маг. анализу. Там было столько всего интересного.
Проснувшись утром, я посмотрел на обнявшую подушку женщину рядом, на скомканные простыни, и как попало разбросанные одеяла, вспомнил весьма бурную ночь, и неудержимо зевнул, потянувшись. Получилось громковато, потому что графиня проснулась тоже, приоткрыла один глаз, разглядывая меня, затем выгнулась как кошка и ничуть не стесняясь наготы, поднялась с кровати.
– Скажи честно, – произнёс я, оглядывая поджарое, с тоненькими ниточками шрамов, тело женщины, – ты, ведь, просто меня используешь. Я тебе нужен лишь для удовлетворения страсти. Ты не рассматриваешь меня в мужья, верно?
– Верно, – легко согласилась она, накидывая на плечи тонкий халатик, – но я не сказала бы, что просто использую, мне с тобой хорошо. Когда возможности мужчины совпадают с желаниями женщины, это всегда хорошо. Но в мужья, – нет. Не принимай на свой счёт, это касается всех. Не люблю, когда меня ограничивают, а брак это всегда ограничение. Предпочитаю не связывать себя лишними обязательствами.
– Я так и понял, – подложив под голову руки, задумчиво произнёс я.
– Это тебя беспокоит?
– Знаешь, в общем-то нет, – ответил я, подумав, – мне тоже с тобой хорошо, но для меня на первом месте всегда будет магия, а жена, даже если когда-нибудь появиться, только на втором.
– Как для меня флот, – Селестина улыбнулась, дёрнула за шнурок, звоном колокольчика вызывая слуг, – он, – моя настоящая любовь.
Глава 3
– Где этот профессор, где он, я вас спрашиваю?! – высокий, тучный мужчина, в дорогом халате и чалме, грозно смотрел на упавших перед ним на колени, слуг.
Важно восседая на подушках в большом шатре, обмахиваемый большим веером на длинной рукояти в руках полуголого раба, он гневно раздувал ноздри, выказывая своё неудовольствие.
Рядом, на широком ложе возлежала грудастая наложница, лениво щипая с грозди на стоявшем рядом блюде, виноград.
– Не вели казнить, мурза, – произнёс старший из двух коленопреклонных людей.
Был он сед, глубокие морщины покрывали лицо, но глаза смотрели остро и холодно.
– Мы думали, что проблем не будет, он же простой преподаватель, но буквально везде нас подстерегали неожиданности. Стоило нам тайно проникнуть в Академию, как на нас накинулись две злые как тысяча шайтанов, женщины. Я сам бился с ними и манеру боя имперских разведчиков могу определить с закрытыми глазами. Мы едва смогли уйти. Но Салим-эфенди был ранен в задницу, когда мужественно прикрывал наши спины.
– То есть, бежал последним, – едко хмыкнул хозяин шатра, – ладно, но этот профессор не в академии же живет.
– Мурза, затем мы пытались подкараулить его в доме. Но только мы залезли через крышу к нему в окно, как на нас накинулась злая как две тысячи шайтанов женщина. Я сам бился и с ней, и ухватки ракамакских убийц тоже узнал сразу. Мы смогли уйти и в этот раз, но Абу-эфенди свалился с крыши, когда в темноте поскользнулся на черепице, и сломал обе ноги.
– Ага,
