style="font-size:15px;"> – Больше никаких историй.
Мерри стучит по мокрому плечу Марджори и говорит:
– Нет. Ничего страшного. Прости. Я все уберу, Марджори. Я все исправлю. – Она соберет одеяла и простыни и опять сделает из них гнездо, вытрет Марджори насухо, заставит снять мокрую одежду и надеть зеленое платье, а потом они поговорят о том, что делать дальше и куда они пойдут, если их отец вернется.
Мерри встает и оборачивается. Выброшенные из гнезда одеяла лежат посередине гостиной, превратившись в три маленькие палатки, каждая – высотой по колено, и у каждой откуда-то появились острые короткие колышки, которые поднимают одеяла над полом. Колышки не качаются и выглядят необычайно крепкими. Кажется, что они будут стоять, невзирая ни на что, даже если мир вокруг них начнет рушиться.
Мерри прижимает пальцы к губам. В гостиной совсем тихо. Она шепотом обращается к палаткам, произнеся имя Марджори, словно они – ее сестра. Медленно наклонившись, она хватает одеяла за их плюшевые края и быстрым широким жестом, словно фокусник, отдергивает их в сторону. Из пола гостиной торчат три полых стебля, а также кончики других стеблей. Деревянный пол – это оплавившийся воск свечей. Деревянный пол – это болезненная, пораженная прыщами кожа на лице Марджори. Мерри больше не узнает этот потрескавшийся, измятый, вздувшийся и покореженный пол.
С детской непоколебимой уверенностью она винит во всем себя, ведь это она поливала растения в подвале. Мерри пытается поднять Марджори с пола, но не может. Она говорит:
– Нам нельзя здесь оставаться. Ты должна подняться наверх. В нашу комнату. Марджори, пойдем наверх! Я принесу оставшуюся воду! – она хочет признаться, что потратила почти половину бутыли, чтобы полить растения, но вместо этого говорит: – Наверху нам понадобится вода, Марджори. Нам очень, очень сильно захочется пить.
Мерри обдумывает свои дальнейшие действия. Половицы, которые еще совсем недавно не были деформированы, жалобно скрипят под ее осторожными шагами. Зеленые листья и побеги на концах появившихся из-под пола стеблей что-то тихо шепчут, прикасаясь к ее коже, когда она очень медленно крадется по гостиной. Ей кажется, будто она идет так медленно, что стебли продолжат расти прямо под ней, подхватят ее как нежеланную попутчицу и поднимут наверх через потолок в их комнату на втором этаже, потом – на крышу, затем – на облака и дальше, мимо луны и солнца туда, куда они сами стремятся.
Мерри останавливается у двери, ведущей из гостиной в кухню, прихожая находится рядом, и кто-то снова стучится во входную дверь. Стук легкий, едва слышный, но настойчивый, исступленный. Она не должна открывать дверь, но, невзирая на беспредельный ужас, испытывает сильнейшее желание, граничащее с острой необходимостью, открыть дверь и посмотреть, кто или что находится по другую сторону от нее. Однако вместо этого Мерри поворачивается и зовет Марджори, которая все еще лежит не шелохнувшись. Мерри хочет, чтобы она проснулась и поднялась наверх, где будет в безопасности. Теперь рядом
