жизненные обстоятельства самостоятельно?
Адрия только сильнее хмурится и больнее впивается в место царапины зубами, будто хочет заглушить сдавленный крик. Она способна причинить себе сама куда больше боли, чем любые внешние обстоятельства или люди, но все же эта боль ее успокаивает и утешает. Бен отдает ей тест через пятнадцать минут, а затем спешно приступает к своему. Видимо, мнение старшего брата волнует его куда сильнее оценок. Роудс недовольно фыркает и подписывает листок.
Только уроком математики беды не заканчиваются. Неудачи преследуют Адрию почти весь день, и уже на литературе ее атакуют вопросами по заданному произведению. Что хотела сказать Эдит Уортон в своем романе «Эпоха невинности»[3]? О чем мечтал главный герой романа, преуспевающий адвокат Ньюленд Арчер? Что из себя представляет «мир старого Нью-Йорка» с его традициями и обычаями? На все эти вопросы Адрия только нервно поджимает губы и теребит край тетради. Откуда ей знать, что хотела сказать Эдит Уортон, если она восемьдесят с лишним лет как мертва? Как знать, о чем мечтал какой-то адвокат из романа, если Адрия не знает, о чем мечтает сама? Какая разница, что из себя представлял старый Нью-Йорк, когда здесь, в «новом» Рочестере, свои традиции и обычаи? Как правило, жестокие, гнусные и несправедливые.
Адрия только упорно молчит, прогоняя все эти вопросы в своей голове.
– Вам бы следовало больше интересоваться литературой, мисс Роудс, – неодобрительно выдает учительница, а затем продолжает, как будто одного этого комментария оказывается мало, чтобы указать нерадивой ученице на ее несостоятельность: – Литература – есть основа цивилизованного общества.
Адрия только крепче поджимает губы, не позволяя словам, нервным и судорожным, сорваться с них, а затем садится на место. Лишь на следующих уроках ей удается отсидеться в углу класса, не привлекая к себе лишнего внимания, и только когда звенит звонок с последнего урока, Роудс выдыхает с облегчением.
После звонка, утыкаясь в учебники лицом, Адри несколько минут лежит на парте. Класс пустеет, ее одноклассники разбредаются по своим делам. У Адрии нет дел – у нее пустой дом, в котором нечего делать без света, и полное непонимание того, как это разрешить. И стоит ли. Возможно, Аманда уже приехала с работы и со всем разобралась. А может быть, она взяла еще одну смену, как делает последнее время, перебиваясь несколькими часами сна в подсобке бара.
В любом случае Адрию не тянет домой.
Собрав учебники, она быстро от них избавляется – в шкафчике окажутся похоронены все знания, к которым Роудс едва ли проявляет интерес. Зато там же, среди хлама и старых тетрадей, она с радостью обнаруживает спортивную форму, понимая, чем займется в следующую пару часов.
На стадионе одиночество не ощущается так явственно, не забирается под кожу, не покрывает Адрию налетом ненормальности и отчужденности. Ведь это нормально – быть на стадионе одной. Она прикрывает глаза, чувствуя, как послеполуденное солнце, уже
«Эпоха невинности» – роман американской писательницы Эдит Уортон, опубликованный в 1920 году.
