опять паническая атака, а парализует меня инстинкт самосохранения. Тело и мозг посылают один и тот же сигнал: не двигайся. Нельзя шевелиться. Как тогда, с ними.
Но я должна выбраться из порочного круга.
Тебе нечего бояться.
Они далеко. Ты в безопасности.
Тело стало вместилищем и рабом моих страхов. Пора действовать. Я должна действовать.
Я медленно прикрыла глаза, чтобы успокоить дыхание. В памяти всплыли указания психотерапевта:
«Сделай глубокий вдох и досчитай до четырех. На секунду задержи дыхание и медленно выдохни, считая до четырех».
Я с трудом выполнила инструкции Пола. Мысли путались, а сбившееся дыхание делало задачу еще сложнее, но деваться было некуда.
У тебя паническая атака. Ты не умрешь.
Все будет хорошо. Вдохни… задержи… выдохни. Еще раз.
Мало-помалу дыхание выровнялось, по щекам потекли слезы. Меня охватила гордость за то, что я справилась.
Получилось. Продолжай, не останавливайся.
Через несколько бесконечных минут тело снова стало меня слушаться.
– Прошло…
Я повторила это слово много раз, чтобы поверить. Этот нескончаемый бой я вела слишком часто. Год выдался чудовищным. И никого рядом, чтобы меня разбудить и помочь. Мне приходилось в одиночку противостоять своим демонам, страхам и ночным ужасам. Тело вырывало меня из сна, как только чувствовало, что умирает. Инстинкт самосохранения заставлял сердце биться быстрее.
Вначале я не застывала во время приступа. Тело мне подчинялось. Но сейчас я словно перестала быть себе хозяйкой. Как раньше.
Как у Джона.
Приступы становились все более жестокими и все менее управляемыми. Они сводили меня с ума, тело становилось моим врагом, и немая война, которую я вела сама с собой, становилась все беспощадней.
Я вот-вот проиграю. Вот-вот потеряю себя в сражении со скрытыми демонами-садистами. Они ждали, пока я усну, чтобы завладеть мною. Ждали, пока я расслаблюсь, чтобы вернуться и напомнить: они часть меня и мое тело принадлежит им.
Даже если они далеко.
Пол обещал, что однажды они перестанут меня преследовать. Если я буду сильной и верну себе контроль.
Но была ли я сильной? Вряд ли.
Я была слабой. Я глубоко нуждалась в чьей-то поддержке и помощи, и это в корне подрывало мою волю идти в одиночку по темным тропам своей души.
Но, несмотря ни на что, душа эта оставалась целой. Она пылала внутри, стремясь освободиться от своих цепей, от моих страхов. От страха проиграть и остаться слабой девчонкой, которую используют как заблагорассудится. От которой отмахиваются, чьего мнения не спрашивают. Которая подчиняется желаниям других, а своих потребностей не замечает.
Этой девчонкой была я. По меньшей мере частично.
Однако я отказывалась жить в ее шкуре. Я ненавидела саму себя. Мне было противно от себя.
Горло сжалось, когда эта ненависть затопила меня – она нарастала с каждым днем, особенно
