фигней, чтобы мы не отключили его. В игру вступает Хранитель, на твой невероятно стильный манер – Консьерж. Этот антивирус стоит на каждом из семи слоев, разве я тебе не рассказывал?
Я пожалела о том, что из-за кромешной темноты не могла заглянуть бессовестному небожителю в глаза. Он, видите ли, забыл предупредить о такой малости, как смертельная опасность, которая отныне будет незримым третьим спутником.
– Консьерж, значит, – процедила я сквозь зубы.
– Хранитель Этажа. По старой аналогии, если мир – строительный магазин с макетами жителей и интерьерного убранства, то хранители – охрана, которая уполномочена кусаться.
Утерев слезы, сбиваемые ветряным потоком, я спросила:
– Тебе не кажется сомнительным, что штуки, которые мы должны выключить, находятся под стражей? Мы ведь за все хорошее… против всего плохого.
– Не-а. – Дыхание напарника щекотало ухо. – «Вторичка» – не проект, а натуральное явление, начатое задолго до Агентства Иномирной Недвижимости, это вопрос эволюции, а не коммерции или трудовой дисциплины. Короче, битва в естественных условиях. Поиск нового пристанища для многомиллиардного клиента – процесс трудоемкий и смертельно опасный.
Многое оставалось за гранью моего понимания, и я не стремилась вдумываться. Плыла по течению, как ежик в чертовом тумане.
– С этим… – Ветер вынудил повернуть лицо к собеседнику, и стало на толику теплее. – Ясно более-менее. Почему только космический застройщик ваш не решит такой ма-аленький вопрос, как договор с… демиургом, правильно? Чтобы он… ну, не знаю, выключил консьержей перед приходом ваших сотрудников? Чтобы не пришлось рисковать жизнью.
Ян клокочуще посмеялся:
– Иголочка, если ты считаешь, что я работаю на дядек, которые подмяли под себя весь свет, ты заблуждаешься. Великий Программист расставил капканы, чтобы защитить мир от вторжения не для того, чтобы расстелить ковровую дорожку перед завоевателями. Система антивторжения тупа и прямолинейна, как олень: она запрограммирована уничтожить тех, кто пытается занять чужое место. АИН, пришельцы, песчаные люди – не имеет значения. Всех провернут через одну мясорубку.
Я остановила себя от бесполезных причитаний – в конце концов, знала, на что иду, давая согласие на безумное приключение со спутником, у которого явно не все дома. Да и я сама – инертный газ в мясной клетке, не лучший кандидат на бессмысленную панику.
Состав летел по волнистым рельсам, и от поездки захватывало дух. Внутри бурлил адреналин, переливался волнами страха и возбуждения. Воздушный поток, сносивший с век слезы, не позволял вздохнуть полной грудью. Я видела темноту и с закрытыми, и с открытыми глазами: так лучше думалось.
– Окей, тогда сосредоточимся на Сердце, – сказала я. – Девушка – Консьерж, но в поезде ее нет. А значит… – У меня появилась догадка. Смутное воспоминание… Я спросила: – Мы можем… сойти пораньше?
– Как в фильме
