скидываю обувь, держась рукой за шатающуюся стену. Весь мир кружится вокруг меня все сильнее и сильнее, от этого кружения начинает мутить.
Стою перед ним, вся дрожу, трясусь, от ужаса, стыда, страха. Отчаянно мечтаю придти в себя, очнуться. Наша жизнь рассыпается в прах, а я ничего не в состоянии сделать.
– Давай поговорим, – умоляю, но получается лишь жалкое мычание.
– Не сомневайся, поговорим! – грубо прерывает меня, и в голосе обещание жестокой расправы. Тащит в комнату, толкает на кровать, – когда проспишься.
Не удержавшись на ногах, приземляюсь на мягкий матрас, и будто начинаю врастать в него. Сон нападает с удвоенной силой, с остервенением, забирая остатки сил, растворяя волю.
Я бы и рада подняться, да не могу.
Зорин, брезгливо поджав губы, смотрит на меня, потом резко разворачивается и выходит из спальни. Слышу, как он что-то швыряет в коридоре, слышу звон бьющегося стекла, а потом раздается звук, от которого стынет кровь в жилах.
Хлопает входная дверь. Громко, зло, решительно.
Он ушел.
Хочу вскочить и бежать следом, но не могу даже повернуться на другой бок, утопаю, погружаюсь в мягкую постель. Ненавидя себя в этот момент до дрожи, подыхая от бессилия, проваливаюсь в душный, ядовитый сон.
Глава 3
Ощущение будто голова попала под ритмично работающий отбойный молоток. Со стоном переворачиваюсь на спину, прижимая руки к ушам. Хватит, выключите этот чудовищный шум. Больше не хочу. Не надо!!! Во рту горечь, смешанная с отвратительной сухостью, горло будто сковано тисками.
…Перед глазами красивая напольная ваза.
Через силу сглотнув, открыла глаза, пытаясь сообразить, где я. С трудом опознала в сумеречной обстановке свою комнату и облегченно выдохнула. Я дома.
Пытаюсь собрать воедино расползающееся во все стороны сознание. Начинаю считать.
Один… Два…Три…
Мысль потерялась, не дойдя и до десяти. Надо вставать, идти на кухню, пить, потому что колючей проволокой дерет горло, щиплет обветренные потрескавшиеся губы.
…Ваза красивая, с розами, вензелями, позолотой.
Хуже всего боль под ребрами. Колет иглой в сердце, и я никак не могу понять почему. Собравшись с силами, приняла сидячее положение, морщась от гула в ушах. Зажмурилась, пытаясь хоть как-то очнуться, прийти в себя.
Не знаю, сколько времени прошло, но звон колоколов в голове начал стихать, а сознание оживать. Я дома, сижу на своей кровати, а шум, изначально разрывающий мой мозг – это всего лишь мартовская капель, задорно постукивающая по козырьку балкона.
Черт, да что ж так в груди больно?!
В темноте медленно, будто во сне, бреду на кухню, наливаю кружку воды. Дрожащими руками подношу ее к губам, по дороге проливая больше половины. Мне все равно, главное сделать несколько быстрых жадных глотков.
Вместо свежести воды
