она, укладываясь обратно на кровать.
– Да я вообще мудак, мам. Что выросло, – развожу руками и, взъерошивая волосы пальцами, выхожу из комнаты.
Спускаюсь на первый этаж. Отец в гостиной говорит с кем-то по телефону. Ловит меня за рукав, взглядом требуя задержаться. Заканчивает.
– Всё, что смог, – отчитываюсь ему. – Мать сейчас будет спать. Я двойную дозу накапал. Минут пять ещё, – прикидываю в голове, – и срубит. Объясни мне, нахер вы живёте вместе, а?! – психую, выдернув у него свой рукав.
– Тон сбавь.
– Да задолбало меня это всё! Ты либо не пались, либо окружи себя мужиками, чтобы мать не истерила.
– Мы живём вместе, потому что семья, – терпеливо отвечает отец.
– Нет, папа. Это иллюзия. Бутафория! Кому она нужна?
Я видел, как выглядит нормальная. Это не про нашу.
– Тебе! – рявкает в ответ родитель. – Тебе нужна семья. Опора, пример. Ты же скатываешься чёрт-те куда, Дима.
– И как пример, пап? – холодно смотрю ему в глаза. – Работает? А с чертями мы дружим, ты же знаешь, – дьявольски улыбаюсь. Отца передёргивает.
Достаю сигареты из кармана. Демонстративно вытаскиваю одну губами и прикуриваю. Склонив голову к правому плечу, выпускаю ему в лицо дым кольцами. Родитель закрывает глаза, медленно вдыхает и выдыхает, чтобы не врезать мне за это прямо сейчас.
– Утром вернусь за тачкой. Спокойной ночи, – затягиваясь, накидываю на голову капюшон и сваливаю из дома, напевая себе под нос:
«Ну какая же ты тупая, тупая
Ну какая же ты тупая…»
Заело!
По дороге снова пью дрянной джин-тоник.
Бросаю тачку у подъезда и поднимаюсь к себе. В квартире тишина и бардак. В моей голове всё ещё крутится заевший трек.
«Она любит танцы
Скоро восемнадцать лет
Любит целоваться
Скоро восемнадцать лет»
Мне тоже хочется целоваться. И танцев. А ещё отключиться от осточертевших семейных разборок, но проклятый алкоголь кружит мне башню. Закрываю глаза, притормаживая вертолёты.
«Спать!» – командую своим демонам. Они у меня ручные, если кормить вовремя.
Отключаюсь до противного писка будильника, стоящего на барной стойке моей студии. Он там специально, чтобы я точно встал.
Накрываю голову подушкой, но эта электронная хрень добивает даже туда.
Отдираю себя от кровати. Шмотки помятые, во рту гадко и сухо. Башка трещит. В кухонном шкафчике нет еды, зато есть аспирин и растворимый кофе. Этот коктейль отлично помогает мне прийти в себя.
Сбрасываю барахло и босиком шлёпаю по тёплому полу в сторону ванной. Бросаю чашку с недопитым кофе в раковину и встаю под холодный душ. Громко матерясь, сокращаюсь всем телом и покрываюсь мурашками. Сердце, охренев от такого сюрприза, начинает бешено колотиться в горле.
Переключаю воду на тёплую. Отлично. Жить буду.
Созваниваюсь
