чувств, она, будь у неё возможность, бросилась бы на меня дикой кошкой. Можно сказать, мне повезло. Какие острые у неё ногти и зубы, я знал не понаслышке. Но посадить их с дочерью в самолёт было лучшим из того, что я мог сделать на данный момент.
Открутив крышку, я кинул её к телефону. Проскакав по столу свихнувшимся зайцем, она упала на пол. Хлебнув, я поморщился и поставил воду.
– Тебе легко говорить. Я понимал, во что лезу. Нужно было с самого начала послать всё это к чертям собачьим.
– А дальше что? У тебя дочь растёт, Алекс. Это вклад в её будущее.
Он мог бы и не напоминать. Сам знал. Только чем дальше всё заходило, тем сильнее становились сомнения, что проценты с этого вклада того стоят. Риски касались не меня одного. Людям, с которыми я имел дело, нужны были гарантии. Самыми надёжными гарантиями были мои слабости. Элементарная формула, из неизвестных в которой только итог.
– Простите, – постучав, в кабинет заглянула горничная. Та самая девица, которую недавно притащила Стэлла, Кира. – Вы просили сладкий кофе.
– Просил, – смерил я её взглядом. Она разве что не съёжилась. – Что ты там встала, мать твою?! Не знаешь, что делать?!
Девица сжала края подноса и бросилась метать передо мной чашки. Руки у неё ходили ходуном, но движения были быстрыми и чёткими. Из всех Стэлла выбрала самую малохольную. В вырезе её платья виднелась грудь, зад был аккуратным и круглым.
Равнодушно я прошёлся взглядом по её телу. Если бы передо мной изогнула спину Стэлла, кровь долбанула бы в виски сразу, а эта…
– Свободна, – бросил я.
– Простите, – она прижала поднос к груди. – Там… Надия. Она проснулась…
– Проснулась, и в чём дело?! – я был не в том расположении духа, чтобы ждать, пока это похожее на напуганного лемура существо перестанет трястись и сформулирует в фразу несколько слов.
Моё рычание подействовало на неё весьма странно. Вместо того, чтобы затрястись ещё сильнее, она вскинула голову. Рыжие волосы пламенем рассыпались по узким плечам, а взгляд стал решительнее.
– Она отказывается завтракать, Александр Викторович. Говорит, что будет есть, только когда придёте Вы или ваша жена.
Я сделал ещё один глубокий вдох. Девчонка не двинулась с места. А ведь ничего такая, если соберётся. Я ещё раз осмотрел точёную фигурку. В питомнике ей бы быстро нашли применение. Такие стоят дорого. Это мне она обошлась в копейки.
– Свободна, – повторил я.
– Александр Викторович…
– Свободна! – гаркнул так, что напрягся даже Денис.
Девчонка тоже вздрогнула. Кровь отлила от её и без того бледного лица, глаза стали казаться темнее.
Телефон молчал. Вставшее солнце пекло щёку, виски давило. Не прошло ещё суток с момента, как Стэлла была со мной, а меня уже накрывало потребностью чувствовать её рядом.
– Иди, – приказал сдержаннее. – Я сейчас подойду.
Кира испарилась. Я потёр переносицу и закрыл глаза. Стэлла.
