убью нахуй! – рычит он, буквально вгрызаясь между ног. Меня как на волне подкидывает. Я ахаю от остроты ощущений, вцепляюсь в его волосы, потянув их на себя, часто-часто дыша.
– Ты моя, только моя, – рычит он в меня, лаская языком так, что меня оргазм насквозь, как ток, прошибает.
И я не успеваю даже отдышаться, как он разворачивает меня на живот, подтягивает за талию и буквально натягивает на свой до одурения твердый член.
Мне так много хочется ему сказать, но все, что я могу, – это стонать и повизгивать на каждый его жесткий толчок. Словно удар плети по тесным стенкам влагалища. Сильнее. Еще сильнее. Почти слышу свист кожи.
Только спустя минуту он вдруг отталкивает меня. Выругивается, шлепая по заду до горящей кожи.
Слышу только стук собственного сердца. Шелест фольги.
– Я никого не хотела соблазнять. Даже тебя, – пытаюсь напомнить. – Я не думала, что это плохо. Нас…
– Да, да. – Не понимаю интонацию, только чувствую, как меня распирает, растягивает член, теперь упакованный в тонкую защиту.
И сказать я вряд ли что-то способна, потому что он буквально долбит меня. Не слушая, не тормозя.
Словно отбойный молоток.
Так резко и дико. Эмоции раздирают на части. Как животное, наконец добравшееся до своей добычи. Снова и снова натягивая меня, держа за бедра и оттягивая за волосы. Меня словно в кандалах зажимают. Не двинуться, ни дышать толком не могу.
– Андрей…
– Заткнись. – Грубый окрик и новый удар по ягодице, на этот раз сильнее. Он не жалеет меня, мучая и мучая нежное лоно стальным естеством. – Не дергайся, малыш, я почти все.
Грубость и боль я могу принять, я к ней привыкла, но это нежное «малыш» рушит внутри какой-то барьер. Разрушает плотину сдерживаемых эмоций. Они затапливают меня, а движения, что казались болезненными, вдруг становятся приятными, почти необходимыми. По бедру стекает влага, на коже испарина, а я сильнее прогибаюсь в пояснице, теперь ловлю каждое движение члена внутри. Ощущая тугие канаты вен даже сквозь прозрачную преграду.
Новый удар по заднице. Шею, зажатая ладонью. Это все, чтобы не дергалась, потому что сейчас он здесь бог и царь. А я и не сопротивляюсь, потому что лоно стягивает новой порцией удовольствия.
Оно растекается по венам патокой, делая меня жадной до вот этих секунд, когда мысли покидают голову, оставляя только звенящее до шума в ушах наслаждение.
Я кричу, пока Андрей снова и снова врезается в меня. Стискивает до боли грудь, совершенно со мной не церемонясь.
Если я раньше и представляла, как трахают нас, шлюх, то теперь испытываю это на себе. Ни капли нежности или жалости. Лишь звериные рыки и грязный трах.
И, наверное, я настоящая шлюха, потому что мне это дико нравится, потому что я не хочу, чтобы он был со мной другим. Только не он. Потому что я чувствую – ему нужно именно так. Такому правильному и строгому на вид нужен грубый секс с той, кто будет терпеть все. Для этого он спас меня?
Андрей часто дышит, а потом встает и уходит,
