нет.
Меня нет.
[1] Здесь: вымышленный исполнитель, предположительно любимый певец вашей бабушки.
[2] Здесь: вымышленный, очень популярный исполнитель среди того же старшего поколения.
3
Нервное возбуждение отпустило. Тревога и гнев схлынули. Уже наутро после той злополучной вечеринки Сергей проснулся с безмятежной и непоколебимой тишиной в душе. В понедельник, столкнувшись с малолеткой в фойе универа, смотрел на нее пристально, дольше положенного, и ничего не чувствовал.
«Отлично!»
Он был в норме.
Она же продолжала вести себя, как дикарка.
В моменты случайных столкновений Сергей улавливал в ее взгляде вспышку узнавания, а следом за этим просто немыслимое раздражение и даже откровенную злобу. Выказав свое молчаливое презрение, эта ненормальная обычно отворачивалась. Градский особо не реагировал, плевать он хотел на ее к нему отношение. Один раз, так, эксперимента ради, снизошел, сам с ней поздоровался. Она не ответила.
Надеялся, что нервничает в ожидании условленной встречи. Ждал, что попытается извиниться и взять свои слова обратно. Его бы это устроило, так и быть. Не было никакого желания хоть как-нибудь возиться с неуравновешенной малолетней выскочкой.
Только вот Кузнецова к нему не подходила.
А с приближением часа Х, в промежутках этих убийственных переглядок, вопреки упорным сопротивлениям Градского, рос между ними какой-то странный градус напряжения. Пересекался с ней только в коридорах универа. Ни разу не разговаривал, дольше нескольких секунд не смотрел. А в груди вновь проснулось и закопошилось какое-то неуместное и неуютное чувство. Руки чесались грубо тормознуть девчонку, хорошенько встряхнуть и потребовать, чтобы вела себя адекватно.
Всем нравиться невозможно, Градский это понимал. Но как же достали эти ее абсолютно беспричинные злобные взгляды!
«Что он ей сделал?»
«Кто она такая вообще?»
От «громких» отцовских наставлений мозги кипели. Мать тоже, в своей обычной манере, проходу не давала. Нудила и нудила, без остановок. Наперед стала бить тревогу по поводу курсовика, который сдавать только в декабре. Еще и умудрялась нагнетать ситуацию чуть ли не до трагедии. Для себя, конечно. Серега был спокоен, как удав.
– Ты закончил с первым разделом?
– Еще нет.
– Как нет? А когда?
– Не знаю.
– Ты шутишь?
– Вовсе нет.
– Я настоятельно тебя прошу, подойди завтра к Катерине Игоревне. Не затягивай. Ты же понимаешь, как это важно?
– Ок.
– Объясни ей, с чем у тебя возникли проблемы. Обрисуй ситуацию. Ты же понимаешь, Сережик, как это важно сейчас?
– Ок.
Проблема была в том, что Сергей вообще ничего не писал. Давно нашел человека, который делал все за него. Не Кузнецовых, их «авторство» в универе стали узнавать. Разыскал доцента-пенсионера, который не стеснялся писать попроще, подстраиваясь под посредственную успеваемость
