беззаботно бьет стаканом о мой бокал. Стекло раздается пронзающим «Дзын-нь», а у меня все внутри холодеет.
«Иначе точно купил бы…»
И что это значит?!
Как понимать эту туманную фразу?!
Может, стоит швырнуть ему в лицо прямо сейчас счет за психолога, который обогатился, пока пытался помочь мне не думать о моей «просто похоти»?! И которому это, к слову, так и не удалось!
Да он даже близко не представляет, что я пережила, после того, как он захлопнул дверь того номера! Даже близко не представляет…!
Иначе… Иначе не допустил бы этих полунамеков, вселяющих в меня веру, что еще что-то возможно…
Я часто дышу, пока наблюдаю за ним.
А уже через миг на мою талию ложатся мужские ладони.
И я бы многое отдала, чтобы это были руки Асадова. Но Дан стоит неподвижно. Лишь холодным взглядом скользит мне за спину, разглядывая того, чьи руки меня обнимают.
В щеку прилетает короткий отрывистый поцелуй.
– Привет, любимая.
Я отмираю. Сдержанно улыбаюсь.
– Привет… – отрывисто отзываюсь, – Дан, – перебарывая себя, говорю, – познакомься, это мой жених.
2
Софи.
– Янош Грос, – протягивает Ян Данису руку.
Отчего-то в моем горле образуется ком. Пытаюсь его проглотить, пока наблюдаю, как мужские ладони соприкасаются в крепком рукопожатии.
Рука Даниса сверху ложится.
– Данис Асадов. – Представляется он.
Мне будто бы стыдно должно быть за то, что я позволила себе идти дальше.
Не зациклилась (Ха-ха, не зациклилась?) на наших с ним больных и неправильных отношениях. Которые и отношениями то можно назвать лишь под ударной дозой наивности.
Мужчины задерживают рукопожатие на секунду дольше, чем того требуют нормы приличия.
В этом Дан виноват. Он пристально смотрит в глаза моему жениху, будто пытаясь считать его мысли.
И только после этого отпускает, переводя бездонные зеленые изумруды своего взгляда на мои пальцы.
Находит кольцо с большим сверкающим бриллиантом.
Нет. В его глазах нет вопросов. Нет огорчения.
Там нет вообще ничего. Они же, к чертям, не читаемы.
О чем ты, Софи? Это ведь Данис. С чего вдруг ему огорчаться твоим отношениям?
Коротко и безучастно мне улыбается.
– Поздравляю с открытием, – предпочитая проигнорировать факт моей помолвки, произносит Асадов. Еще раз поднимает выше бокал, как бы чокаясь.
И, не прощаясь, уходит.
Я смотрю в его спину, пока Дан окончательно не теряется среди посетителей.
Мысленно благодарю за то, что пришел.
А еще говорю искреннее «спасибо» за то, что однажды помог моему творчеству прорасти до масштабов искусства.
Неловко обнимаю его, может быть…
Признаюсь, что скучала.
В
