людям.
– Как это? – Я опешила, прежде не связывая поведение обслуживающего персонала с непонятными способностями. – Выходит, я – маг?
– Нет! – Демид Иванович виновато поджал губы. – Среди одаренных вы считаетесь слабосилком. Если грубо, то недомагом. Так бывает, когда предрасположенность к развитию дара есть, но внутренний источник не раскрылся. Подобные вам обладают некоторой чувствительностью к проявлениям магии. Однако даже в таком урезанном варианте вы способны принести обществу неоценимую помощь.
– Какую? – Я удивленно захлопала глазами, еще не понимая, как к этому относиться.
– Видите ли, Настенька! – произнес Савушкин участливым голосом. – Наша гимназия – одна из немногих в империи, кто готовит будущих видоков. Они – первейшие помощники следствию в поимке преступников. Боль жертвы, ее страдания или смерть оставляют отпечаток на ткани мироздания. А у вас отсутствие полноценного дара компенсируется усиленным чутьем и способностью взаимодействовать с тонким миром. Вы видите события, произошедшие на месте преступления, и оказываете посильную помощь в поимке злодеев.
– Полагаю, самих злодеев такое положение дел не устраивает? – сделала очевидный вывод.
– Разумеется, – мужчина кивнул, – поэтому в программе обучения гимназии основной упор идет на физическую подготовку и владение огнестрельным оружием. За наших выпускников разворачивается настоящая борьба между уездами. Заполучив такого специалиста, власти его шибко берегут и всячески поощряют.
– А еще боятся и презирают, – хмыкнула, ничуть не обманувшись радужными перспективами. – Ну, а что же маги? Разве они не способны чувствовать тонкие материи?
– Если желаете, продолжим этот разговор позже, – ушел от ответа Демид Иванович. – Я должен подписать у заведующего бумаги на выписку, а вам следует переодеться. Поэтому, Анастасия Трофимовна, вынужден оставить вас ненадолго.
Проводив директора тяжелым взглядом, я плотнее притворила за ним дверь. На лавке мимоходом приметила уже знакомого стражника и усмехнулась. Оказывается, вон какая я важная персона, что мне даже персональная охрана положена.
Униформа гимназистки состояла из длинного в пол строгого шерстяного платья, застегивающегося под горло. К нему прилагался новенький комплект нижнего белья в фабричной упаковке, куда входила сорочка на бретелях, панталончики и хлопчатобумажные чулки, которые крепились к поясу с подтяжками. Отдельно лежали носки и теплые гамаши. С верхней одеждой я повременила, ограничившись только перчатками. Прежде чем надеть, рассмотрела внимательно, что же в них такого, чтобы заказывать у артефакторов. Мягкие на ощупь и без единого шва, они легко садились, обтягивая руки будто вторая кожа. Тыльные стороны перчаток украшала руническая вязь. Что-то подсказывало, именно рисунок и особый крой сообщали окружающим, кто перед ними находится.
– Вы готовы? – постучавшись, в
