даже момент гордости за свою сожительницу.
– Собственно, – прокашливаясь, захожу в кухню и начинаю теснить опешившую сотрудницу органа опеки к выходу, – я и есть тот мужчина. Подтверждаю, что музыки не слышал, спал сладко и безмятежно. А вас, уважаемая… как вас там?
– Калерия Владимировна…
– Да да, – даже не пытаюсь я повторить, – если вы сейчас же отсюда не выйдите, будет ждать иск за превышение должностных полномочий и профнепригодность к общению с детьми.
– Да что вы себе позволяете? – Взвивается тётка. – Я действую строго по инструкции и с резолюции начальства!
– Не поддержит вас начальство… просто поверьте.
Всовываю ей в руки сумку и буквально выталкиваю на лестничную площадку.
Возвращаюсь на кухню и застаю свою соседку, обессилено сидящей на табуретке посреди погрома. Вера, пользуясь случаем, наяривает из банки клубничное варенье пальцами.
Последовав ее примеру, облизываю палец и плюхаюсь на табуретку.
– Спасибо вам… – шепчет Надя, полнимая на меня глаза. – Я так растерялась. А она как танк – все вверх дном переворачивает…
– Больше они к тебе не придут, не переживай, – обещаю.
– Откуда вы знаете? – Спрашивает Надя вымученным голосом. – Она столько всего написала. И фотки ванны сделала… будто специально… Все углы облазила. Чем мы этой старухе то снизу помешали? Хоть съезжай…
Надя подскакивает на ноги и отворачивается к окну, пряча слёзы.
Я подхожу к ней сзади.
– Вы не там видите проблему, Надя. Совсем не там.
– И где же проблема? – Хмыкает она.
– А ты замужем?
Глава 4. Фамильные ценности
Надя
– Какое это имеет значение? – Оборачиваюсь, вытирая слёзы, и киваю в сторону дочери. – Я бы не хотела говорить об этом при Вере.
Мелкая, скучая, размазывает по тарелке манную кашу с вареньем.
– Ты поела? – Подходит мой сожитель к ней.
– Не хочется больше… – вздыхает Вера.
– Тогда беги, – он отодвигает ее стульчик. – Мультики сами себя не посмотрят.
Дочка расцветает в шкодной улыбке и срывается в спальню.
– Вера, нет, нужно одеваться, – спохватываюсь я. – Ну зачем вы это сделали, – осуждающие качаю головой. – Мы и так опаздываем. У меня пересменка через пол часа. Вера, надевай колготки!
– Подожди, не суетись…
Вдруг перегораживает мне путь мужчина.
Я шарахаюсь от него на шаг назад.
– Не трогайте!
Он, показательно сдаваясь, поднимает руки вверх.
На столешнице начинает вибрировать телефон.
– Извините, нужно ответить, – хватаю я его. – Алло… Машенька, прости меня, – начинаю тараторить. – Задержись, пожалуйста, на часик. У меня тут форс-мажоры один на одном. Я все отработаю!
– Окей… –
