погуляем вдоль моря? – голос Демида, как и его прикосновения, будоражат.
Собираю волю в кулак и отвожу взгляд:
– Прощание с детством обязательно подразумевает дефлорацию?
– Ева – колючка! Мы просто погуляем.
– Тогда ладно.
Позволяю усадить себя в красную бэху. В салоне витает аромат дорогого парфюма Демида. На улице он не ощущается так остро.
– Танцевала с кем-нибудь? – Демид одной рукой держит руль, а вторую кладёт мне на колено.
Дыхание перехватывает. Мне нравится Демид, но теперь я чувствую себя обязанной ему, и мне неловко.
– Да.
Он бросает на меня быстрый взгляд.
– Целовалась? – в глазах Демида прыгают бесенята.
– Нет… Я не умею. – Не знаю, как вести такие разговоры. Бросает в жар. – Демид, мне так неловко, что я взяла подарок. Словно должна тебе что-то теперь.
Демид съезжает на видовую площадку и останавливает машину.
– Давай ты подаришь мне поцелуй, и мы будем в расчёте?
Испуганно смотрю на него.
– Один поцелуй, – предупреждает мои сомнения Демид, – но самый что ни на есть настоящий.
– Так поступают только продажные женщины.
– Так поступают парень и девушка, которые встречаются.
– А мы с тобой встречаемся? – сжимаю пальцы в кулаки.
– Уже месяц.
– Я думала, мы просто друзья.
– Одно не исключает другого… Но, если ты против, давай просто поедим мороженку, полюбуемся лунной дорожкой. – Демид убирает руку с моего колена.
– И на Большую медведицу посмотрим.
– Ева! – Демид укоризненно качает головой.
От его взглядов как-то странно крутит живот.
– Что «Ева»?
– Мы просто друзья?
Облизываю губы, поправляю тунику на груди. Не надела лифчик, и сквозь тонкую ткань проступили ни с того ни с сего затвердевшие вершинки груди.
– Ладно… Не просто. Только… Давай начнём с мороженки, – посматриваю в сторону торговых палаток. В машине мы совсем одни, а там прогуливаются, парочки, дамы с собачками, носятся дети. Я не трусиха, но из головы не идёт записка. Прощание с детством. Так себе у меня детство было. Давно считала себя взрослой… До того момента как села сегодня в машину к Демиду.
– Давай. – Что-то не так с его голосом.
Пулей вылетаю из машины и считаю шаги до спасительных ларьков, едва не переходя на бег. Замираю перед витриной с мороженым. Спиной ощущаю, как близко стоит Демид.
– Какое будешь?
– С грецким орехом и банановое.
Усевшись на парапете, неспеша облизываю тающее мороженое. Демид сидит рядом по-турецки и смотрит на меня плотоядно. Надо о чём-то говорить, а у меня все умные
