Громова, я прошла в свою комнату и несколько часов провела с телефоном в попытке найти фотографию Анны Громовой. И… ничего. Мне показалось это странным: в век информационных технологий, где любая личная информация становится общедоступной, Олегу удалось, казалось, невозможное. Ни страницы в соцсетях, ни фото с друзьями или в журналах, – ничего. Жены Олега будто не существовало, но я-то знала, что она есть. И продолжила искать. Пока не наткнулась на статью об аварии…
– Больше ничего не нашла, – я повела плечами. – Не знаю, – выдохнув, откинулась на спинку диванчика и потерла лицо ладонями. – Ничего не знаю, не понимаю, Инна!
– Так, может, прямо спросить у Громова, что произошло и откуда этот рисунок. К чему строить догадки?
– Да, чтобы он обвинил меня в том, что я шарю по его личным вещам или, того хуже, воровстве и выставил из дома. Куда я пойду?
– Ко мне, – улыбнулась подруга.
– Нет, – мотнула я головой. Больше Инне мешать я не буду. – Надо положить рисунок обратно, пока Олег не вернулся домой и не заметил пропажу. И попытаться выяснить ещё хоть что-то о его жене. Хоть что-то, что объясняло бы наше с ней сходство. И ребенок… На рисунке малыш еще совсем маленький… А в той статье… – я выдохнула. – В той статье говорилось, что Анна Громова в момент аварии была на девятом месяце беременности, и ребенка она потеряла.
Инна нахмурила лоб. Посмотрела на меня задумчиво, постучала пальцами по столу и выговорила:
– Странно.
– Более чем, – согласилась я. – Если его жена потеряла ребенка, откуда малыш на рисунке? И на кой Олегу понадобился мой? – все эти вопросы без ответа порядком меня изматывали.
Я посмотрела на неё исподлобья.
– А если этот рисунок нарисовал Громов, и на нем действительно ты и твоя горошина? – вдруг предположила Инна. – Если ты банально не безразлична мужику. И всё, что ты тут устроила – тайны, интриги, не более, чем фантазии?
– Тебя послушать, так по мне пол Питера сохнет, – вяло усмехнулась я. Покачала головой. – Нет.
– Я серьезно. Я видела, как он на тебя смотрел.
– Обычно он на меня смотрел, – упрямо выговорила я.
– Дура ты, – констатировала Инка, и я хотела уже высказать ей свое «спасибо за комплимент», но тут рядом с нами остановился мужчина. Я подняла взгляд и… снова уставилась на Инну.
– Прости, вам нужно поговорить. – Она даже виноватой не выглядела, стерва!
– Алина, добрый день, – сдержанно поздоровался Вадим Козельский.
Я гневно поджала губы. Нашла время, подруга!
– Подожди меня в машине, – сказал Вадим ей.
Я поймала взгляд Инны, брошенный на него, и неожиданно поняла, что он для нее действительно не один из. Так смотреть может только влюбленная по уши девушка. Или даже не влюбленная – любящая. С теплотой, открытостью, легкой гордостью и особенной мягкостью. Как будто всё смешалось в этом её взгляде, открыв с совершенно другой стороны.
– Просто
