что мои цветы ушли какой-то тетке.
Боже, я жалок. Звоню телке, чтобы узнать, почему ей не понравился букетик. Вот не плевать ли?
Не плевать… Потому что это не телка. Это Лера, от которой у меня как и прежде едет крыша.
– Снова следил?
– Мне больше делать нечего? Просто птичка на хвосте принесла.
Я еще и вру… Докатился.
– Понятно, – недовольно протянула она.
Я слышу, как у нее льется вода из душа. И память сразу рисует ее почти голую, в моей футболке, невменяемую и растрепанную. Наверное, именно в тот момент я на нее и подсел. Или это произошло раньше, когда она мне показала средний палец?
Эх, я и олень
– Так что насчет цветов?
– Ничего. Они мне не понравились, поэтому я их передарила хорошей женщине.
– Значит, ромашки тебе нравятся, а розы нет?
– Да. Потому что ромашки были от души.
– А мои цветы значит не от души? – закипаю с каждой секундой все больше.
– Разве она у тебя имеется, Барханов? – фыркает она, – не смеши. В тебе есть встроенный калькулятор, морозильная камера и асфальтоукладчик. Так что для души места увы не остается.
– Шутница из тебя такая себе, слабенькая.
– Разве я сейчас шутила? Нет. Как и вчера, когда просила оставить меня в покое. Мне не надо ни цветов, ни твоего внимания. Просто исчезни, – произносит настолько серьезно, что у меня екает где-то под ребрами.
И пока я туплю, не зная, что сказать и как поставить ее на место, Лерка отключается. Просто берет и, не прощаясь, сбрасывает звонок.
Вот и поговорили.
Встаю с дивана и снова иду под ледяной душ.
***
На следующий день я ползу на работу, как злой, полуразложившийся зомби. Я не выспался. Полночи смотрел в потолок, а в те скудные моменты, когда все-таки удавалось заснуть, мне снились не сны, а воспоминания. Прокручивалось то, что было у нас с Леркой. Самые яркие моменты.
Только я был не участником этих воспоминаний, и видел все со стороны.
Ее, яркую, рыжую, смеющуюся над дурной шуткой. Нелепо одетую. Наглую. И себя. Вечно с кислой мордой и при полном параде. Эта парочка в моих воспоминаниях выглядела нелепо. Будто обломок вечной мерзлоты и кусочек шального солнца. Но все равно сердце заходилось от какой-то иррациональной тоски, и я просыпался. Чтобы снова пялиться в потолок.
На работе все по-прежнему. Цифры, деньги, встречи, переговоры, снова цифры, договора. Сплошная круговерть, в которой я обычно чувствую себя, как рыба в воде. Но только не сегодня. У меня давит в груди и шумит в голове. Я никак не могу вернуться в рабочее состояние. И вместо того, чтобы с головой нырнуть в бешеный океан бизнеса, я то и дело заглядываю в телефон. Проверяю нет ли сообщений от Ежика.
Мне почему-то кажется, что она должна написать. Хоть что-то. Какую-нибудь глупость. Типа, Демид, я решила избавиться от девственности второй раз и для этих целей снова выбираю тебя. Или картинку с Лениным. Или что-нибудь еще. Я хочу этого
