вы уже запомните: Кира – не актриса, Кира – не Сара Бернар, Кира – не Офелия. Кира – журналист, – и, уже понизив тон, добавила: – Просто мне пока не везёт.
Тут уже пришёл черёд бабушки смеяться.
– Боже! Какой типаж! Браво! Браво! – Она легонько хлопнула в ладоши. – Прошу вас, продолжайте.
Нет, моя бабушка вовсе не токсичная, а такие перебранки у нас всегда проходили в шуточной форме. Она начинала, а я подхватывала, и наоборот. Полезное упражнение для развития ораторского искусства. Особенно с таким педагогом. Эх, вот бы Цицерон схлестнулся в споре с моей бабулей. Интересно, кто бы победил? Я ставлю на ба!
Между тем время шло. Хорошо бы поесть, иначе рискую появиться на работе позже Филипповой, и тогда меня уж точно уволят. Если это произойдёт, то мама от меня никогда в жизни не отстанет.
Сепарироваться и переехать я пока не могла. Благо родители были вечно заняты. Только дедушка Саша меня понимал, но и его я видела редко: после одного события он практически не покидал наш загородный домик. А как хорошо было раньше, когда мы все вместе жили на Садовой!
Я обожала нашу старую квартиру с высокими потолками, лепниной и окнами, выходящими на Николо-Богоявленский собор. Я могла часами сидеть на подоконнике и смотреть на собор и опоясывающий его канал. Но больше всего любила слушать, как звенел колокол. Порой его пение было нежным и трогательным, как ласковое прикосновение. А иногда колокол звучал грозно и могуче, словно голос самого неба.
Но вот уже восемь лет мы жили в Мурино. И если я выглядывала в окно, то видела лишь «дом-корабль». Впрочем, и жила в точно таком же. «Новые районы, дома как корабли. Хочешь жить – набивай кулаки…»
Единственное, что мне нравится в нынешнем жилище, – это метро в шаговой доступности. Выхожу из парадной, вставляю в ухо наушник, включаю аудиокнигу, иду минут десять, и вот она – станция «Девяткино». Пусть она не шла ни в какое сравнение с мозаиками «Адмиралтейской» и футуристичностью «Горьковской», но я как-то привыкла. Можно и вовсе добираться до станции на самокате, но я их не жалую.
Сегодня мне повезло – удалось присесть. Хорошо, можно закрыть глаза и отключиться от суеты вагона. Так я и ехала, наслаждаясь аудиокнигой «Тонкий расчёт» пусть уже и не модного, но такого классного Сидни Шелдона, пока не ощутила на себе взгляд. Стало некомфортно. Открыла глаза. Неподалёку стоял парень и откровенно пялился на меня. Что это с ним? Или со мной?
Я незаметно включила селфи камеру и слегка покрутила лицом. Вроде бы всё как обычно. Зубной пастой не испачкалась, и новый прыщик предательски не вскочил. Ну и ладно, пусть пялится, на маньяка не похож. Да и мне было не до того, все мысли крутились исключительно вокруг интервью.
Хотя он довольно симпатичный. Шатен, волосы слегка взъерошены, а глаза какие тёплые, карие. В них словно отражалась душа, сияющая мягким светом угасающего солнца.
И тут парень приветливо улыбнулся. Я испугалась и отвернулась. Не сказать, что мне никто и никогда не нравился, но с личной
