Я изменил ваш счет, и вы его оплатили.
Казалось, мир вокруг двух облаченных в сутаны мужчин замер в ожидании тигриного прыжка Фламбо, но он стоял, словно околдованный, и молча, с глубочайшим интересом внимал словам отца Брауна.
– Поэтому, – продолжал маленький сельский священник, – поскольку вы следов для полиции не оставляли, кто-то же должен был это сделать. Во всех местах, куда мы заходили, я делал что-нибудь такое, из-за чего нас потом вспоминали бы там весь день. Большого вреда я не принес – так, пятно на стене, рассыпанные яблоки, разбитое окно, – но крест был спасен, поскольку святой крест всегда будет спасен. Сейчас он уже в Вестминстере. Я, признаться, даже удивлен, что вы не додумались до ослиного свистка.
– Что-что? – не понял Фламбо.
– О, как хорошо, вы не знаете, что это такое! – обрадовался священник. – Это плохая штука. Я уверен, вы – слишком порядочный человек для свистуна. Против свистка я был бы бессилен, даже если бы сам пустил в ход кляксы, – у меня слишком слабые ноги.
– Что вы несете?! – воскликнул его собеседник.
– Я думал, уж про кляксы-то вы знаете! – приятно удивился отец Браун. – Значит, вы еще не совсем испорчены.
– А сами-то вы, черт подери, откуда знаете про всю эту гадость? – вскричал Фламбо.
Тень улыбки скользнула по круглому простоватому лицу церковника.
– Наверное, потому что я – простофиля в сутане, – сказал он. – Неужели вам никогда не приходило в голову, что человек, который почти только тем и занят, что выслушивает рассказы людей об их грехах, должен прекрасно представлять себе зло, на которое способен человек? Но, если честно, не только это помогло мне убедиться, что вы – не настоящий священник.
– А что еще? – обреченно спросил вор.
– Ваши нападки на разум, – сказал отец Браун. – Так себя вести не стал бы ни один богослов.
И когда он повернулся, чтобы собрать свои пакеты, из-за погруженных во тьму деревьев вышли трое полицейских. Фламбо был натурой артистичной и знал правила игры. Сделав шаг назад, он приветствовал Валантэна глубоким поклоном.
– Не кланяйтесь мне, mon ami[16], – любезно сказал Валантэн. – Давайте вместе поклонимся тому, кто этого заслуживает.
И оба склонили головы перед маленьким деревенским священником из Эссекса, который в темноте шарил рукой по скамейке в поисках зонтика.
Таинственный сад
Аристид Валантэн, глава парижской полиции, запаздывал, и некоторые из приглашенных им на обед гостей начали прибывать раньше него. Их встречал его преданный слуга Иван – старик со шрамом на лице, почти таким же белым, как и его усы, – который неизменно сидел за небольшим столом в увешанной оружием прихожей. Усадьба Валантэна была почти так же примечательна и известна, как и его хозяин. Это старое здание с высокими стенами и большими тополями, почти нависающими над Сеной.
Друг мой (
