Навстречу мне посередине дороги ехали, хотя их полоса движения была по ночному времени свободна… Непонятно, почему посередине? Наверное, привычка…
Подоспеют они, надо полагать, вовремя… Похмельный ментовский подполковник еще не протрезвеет и по всей форме отдаст им лежачий рапорт… Только вот где мне теперь искать собутыльника мента – Владимира Саввовича Брызгалова?..
Хорошо еще, что жена его Татьяна оказалась женщиной хотя и чрезвычайно объемной, но сообразительной. И когда я, покинув дочь и Аркадия Ильича, заглянув к ней на огонек, заявил, что ее благоверный уехал куда-то «в командировку» вместе с моей женой, она не раздумывая сказала, что он скорее всего устроил бардак на строящейся даче в поселке Полетаево-3…
– То-то зачастил жеребец туда… Какая уж сейчас стройка, если всех строителей рассчитали… А он вона что… Я с тобой еду! Я ему устрою и стройку, и головомойку…
Мне стоило большого труда уговорить ее хотя бы временно остаться, поскольку я собственным транспортом не располагаю. Если вот только друга уговорю отвезти, он отвезет… За бензин и за ночную работу другу платить придется пополам…
Искать моего друга ей не слишком захотелось, и потому Татьяна согласилась нарисовать мне план поселка и обозначить собственное строение. За что я ей и благодарен. Хотя благодарить-то, как оказалось, было почти не за что… Брызгалова на месте не оказалось, а с ментом договориться было трудно. Он слишком торопился стрелять…
Вместе с тем я узнал и некоторые мелочи, которые меня приятно насторожили. Полный автоматный рожок и поддельные ментовские автомобильные номера мелкие воришки под рукой не держат. Значит, мне противостоят люди, кажется, вполне совершеннолетние и умеющие обращаться с оружием. Не скажу, что не хуже меня… Но – умеющие… С такими «общаться» на уровне своей подготовки – не жалко, как было, например, жалко «общаться» с конвоирами, подготовки совсем не имеющими… Эти маленькие факты развязали мне руки. А с развязанными руками я могу быть очень опасен…
И постараюсь таким быть…
Часы показывали начало восьмого. Значит, я уже не разбужу своего боевого товарища, если он лег спать, презрев волнения за меня и, наверное, за свою машину, которую доверил мне не по доверенности, а вместе со своими документами, несмотря на несхожесть наших физиономий по всем параметрам, исключая единственную – у нас тип лица сухощавый… Но ночью рассмотреть маленькую фотографию в правах сложно. Мы рискнули… Я вынужденно – он осознанно, за что честь ему и хвала, и уважение.
Номер я уже набрал не с ментовской трубки, поскольку ее номер узнал старший следователь по особо важным делам уважаемый господин Шторм и, возможно, мог по своим каналам подключиться для контроля, а с трубки дочери.
– Виктор Николаевич, приветствую тебя… Утро, как говорится, доброе…
– Привет, я очень рад, что оно доброе… –
