Что же с ним случилось?
Не успела я повернуться у лестницы, как увидела начальницу кадрового отдела – Грету Нурберг. Она неслась мне навстречу или, вернее, сверху лестницы, со второго этажа, и мне показалось, что меня сейчас снесет БТР, но она резко затормозила в метре от меня и нависла надо мной, как грозовая туча.
– Где? Где мазут? – орала Грета на английском, потом она увидела Лену и продолжила на шведском в еще большем возбуждении… Я не понимала, о чем они говорят, если это можно так назвать, однако слово «ордер» проскакивало через слово, и я поняла, что, скорее всего, проблема не в ордере, а в том, что он где-то застрял.
Медленно, на дрожащих ногах я повернулась и пошла по коридору к себе в кабинет. Но тут входная дверь на противоположной стороне холла распахнулась, оттуда вышла наша директриса, в смысле, начальница экономического отдела – Габриэлла Берг – и направилась прямо ко мне.
– У нас проблема! – сказала она мне по-английски.
– Я уже знаю, – ответила я, – но пока я никак не могу дойти до своего кабинета.
– Пошли вместе, – предложила начальница.
– Пошли…
– Я не представляю, что могло случиться, – продолжила начальница, как будто бы она первый день на этом месте.
Нет, она, конечно, новенькая. Она пришла после того, как я вступила в должность в начале августа прошлого года. Но за пару-то месяцев уже можно было понять, что случиться может все, что угодно. Специфика такая.
Компьютер грузился медленно. Так, словно его не волновали проблемы с мазутом. А должны были… Хотя… Это же машина.
Выяснилось, что все было подано на утверждение в Красноярск. Но в Красноярске утвердили только часть платежей за ноябрь. Платеж передавался на утверждение в начале декабря, дважды. Опять же не был подтвержден по причине того, что у поставщика сменился электронный бланк счета-фактуры. Я писала разъяснительное письмо, что бланк не играет роли, пока остальные реквизиты остаются прежними. Остальные реквизиты – это наиболее важная информация: адрес, телефон, электронная почта, организационный номер, налоговый номер в Швеции, поскольку предприятие шведское, номер счета-фактуры, номер заказа, в конце концов. Но, видимо, кто-то что-то где-то как-то понял не так, и счет на мазут до сих пор не согласован, а следовательно, не оплачен. Вот и вся история.
Я и начальница на некоторое время подвисли, как сломанный компьютер. Она – потому что сама утвердила этот платеж на первой ступени цепочки согласования. Я – потому что переподавала его дважды, да еще и с объяснительным письмом.
И стало совсем непонятно, что тут непонятного.
Звоню в концерн. Трубку снимает какая-то девушка.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– Нам, таким-то таким-то, не подтвердили платеж на оплату мазута. Номер ордера и счета-фактуры такой-то.
