этом было просто рождественским подарком его шурину, родному брату супруги Фёдора Иоанновича Ирины Годуновой Борису Годунову.
Предполагая жестокую политическую борьбу вокруг такого слабого властителя, Грозный созвал опекунский совет, в который, как полагают осознанно, принял членов двух конкурирующих партий. Когда в государстве правит умственно-неполноценныйчеловек. Опекунскийсовет оправдывает своёимя только если его члены всё время ругаются и поносят друг друга.
Облик Фёдора сохранён как в нескольких аутентичных изображениях, являя нам сгорбленного, маленького ростом человека, с длинным носом и донельзя печальным взором.
Итак, был назначен опекунский совет, но он просуществовал недолго и, составленный из членов раждебных кланов, быстро распался. Годунов попал в сферу Ивана Грозного, будучи тихим помощником старшего сына Ивана, но во время Опричнины женился на дочери Малюты Скуратова и начал делать блестящую карьеру при дворе Грозного, не слишком засвечиваясь в кровавых делишках своего тестя. Он был почти совершенно не замазан убийствами Опричного времени и казался весьма уважаемым боярином среди самых высокопоставленных. Попав в опекунский совет, он быстро вытеснил всех остальных соискателей в виде неизбежных Романовых и теперь в одиночестве опекал Фёдора, который едва ли осознавал, что творится вокруг, и нудно гукал и лепетал на троне, иногда заливаясь радостным смехом перед ошарашенными послами, лукаво показывая пальцем на державу и посох. На тучном его, рыхлом теле сидела мелкая, как шишка, голова с длинным крючковатым носом. Однако ему не были свойственны злобные припадки отца, и он был по слухам очень добр, суеверен и набожен до самоотречения.
Разумеется, в этой истории все родственные связи имеют первостатейное значение, поэтому к семейным связям наших персонажей следует присмотреться особо.
Мы знаем, что с самого начала правление Фёдора было крайне несамостоятелен. Не только в силу его слабоумия или болезненности, что, разумеется, было основной причиной, но просто по причине сложившейся тогда конфигурации двора. Годунов с его связями и опытом «старого опричника» обладал силой и реальными связями и влиянием, какого при всём желании никогда не могло быть у больного человека с его ограниченными физическими возможностями и неуверенностью в себе. И решение сразу же после вступления в царский сан отправить Марию Нагую с сыном в Углич, было, конечно, не его самостоятельным решением, но давно выношенным решением Бориса Годунова.
В любом случае, как только попытка создать опекунский совет разрушилась, судьба его проигравшей части была решена.
По свидетельству очевидцев, при прощании Фёдор якобы плакал и гладил «любимого братика» по головке, но надо думать, что даже не великого ума Фёдора, происходившего из семейки прожжённых московских плутократов, хватило ума на то, чтобы
