style="font-size:15px;"> – У Роберты Фенн их нет.
– Однако вы пытаетесь найти ее, чтобы решить вопрос о наследстве? – напомнил я.
Хейл отеческим жестом положил свою руку на мою.
– Послушайте, Лэм, – сказал он, – мне кажется, я достаточно ясно обрисовал свою позицию.
– Несомненно, – вмешалась Берта. – Вы хотите получать ежедневные отчеты?
– Да, хотел бы.
– Где вы будете находиться?
– В моем офисе, в Нью-Йорке.
– Допустим, мы найдем ее. Что тогда?
– Честно говоря, очень в этом сомневаюсь, – сказал Хейл. – Слишком тонки ниточки, что у нас в руках, а задача не из легких. Если вы найдете ее, буду чрезвычайно доволен. Вы, конечно, тотчас же поставите меня в известность. Уверен, что мой клиент соответствующим образом отблагодарит вас. – Хейл настороженно огляделся. – И вот еще что: не нужно лишних разговоров. Спрашивайте о Фенн как бы между прочим. Если же придется задавать прямые вопросы, ставьте их так, чтобы не вызвать подозрения. Скажем, зная, что вы отправляетесь в Новый Орлеан, ваш друг попросил вас поискать Роберту Фенн. Не проявляйте слишком большого интереса и не оставляйте за собой следов.
– Положитесь на нас, – заверила его Берта.
Хейл взглянул на часы и подозвал официантку:
– Счет, пожалуйста!
Глава 4
Берта Кул осмотрела квартиру, заглядывая в самые немыслимые уголки, как это может делать только женщина.
– Чертовски хорошая старинная мебель, – сказала она. Я ничего не ответил, и через мгновение Берта добавила: – Во всяком случае, для того, кому такая нравится. – Она подошла к окнам, выглянула на балкон, снова обернулась, чтобы рассмотреть мебель, и решительно заявила: – Мне – нет.
– Почему? – спросил я.
– Боже мой, Дональд! Пошевели мозгами. Уже много лет я вешу около двухсот семидесяти пяти фунтов. И если кто-нибудь приглашает меня обедать, то непременно пододвигает мне стул в стиле Людовика XV – проклятую имитацию на журавлиных ножках с узким сиденьицем и ромбовидной спинкой – эдакого уродца из красного дерева.
– И ты садишься на него?
– Сажусь на него? Черта с два! Я бы так не возмущалась, если бы хозяйки подумали об этом заранее, но где там! Они приводили толпу гостей в столовую, все рассаживались, а я оставалась стоять, глядя на то, что предназначалось в качестве посадочной площадки для моей кормы. И представь себе, глупая хозяйка обычно застывала, глядя сначала на меня, а потом на проклятый стул, точно ей только сейчас впервые пришло в голову, что я должна есть сидя.
Одна дама как-то призналась мне, что просто не знала, как поступить, потому что боялась привлечь ко мне внимание, велев прислуге принести для меня другой стул. Я возразила ей, что была бы смущена этим вполовину меньше, чем если бы села на один из этих имбирных пряников с декоративными ножками и эта проклятая штука сложилась бы подо мной, как сломанный аккордеон. Ненавижу эти вещи!
Мы еще походили по квартире. Берта Кул выбрала кушетку,
