был, наконец, по-настоящему заключён к смущению всех наших врагов, – торжествующе написал миланский посол своему господину.
31 декабря 1493 года Беатриче в самых нежных выражениях поздравила сестру с рождением дочери, которую назвали Элеонорой, и подписалась: «Та, кто желает видеть Ваше Высочество».
Тем не менее, разочарование маркизы от того, что она не родила сына, было настолько велико, что вскоре после родов она встала с постели и вытащила новорожденную из драгоценной колыбели, присланной из Феррары, со словами:
– В ней может лежать только будущий властитель Мантуи!
А назавтра в первый день Нового 1494 года Изабелла написала сестре:
– Вы, наверное, слышали, что у меня родилась дочь и что и у неё, и у меня всё хорошо, хотя мне жаль, что это не сын. Но поскольку такова воля Божья, она будет дорога мне.
– Имя и благословенная память моей матери будут жить снова, – такими словами затем сообщила она радостную весть своей тётке, королеве Венгрии.
Тем не менее, Элеонору маркиза терпеть не могла, вероятно, потому, что видела в ней соперницу. Наперекор жене, Франческо полюбил дочь, как и золовка Изабеллы, бездетная Елизавета Гонзага, которая всегда проявляла заботу о маленькой племяннице.
Елизавету уговорили остаться с маркизой на время её родов, и она вернулась в Урбино только 20 января вместе со своим мужем герцогом Гвидобальдо, который приехал провести Рождество в Мантуе. Изабелла оплакивала отъезд подруги, которая в тот же день прислала ей записочку:
– Как не хватает мне нашей милой и любящей беседы!
– Кажется достаточно странным остаться без тебя, – ответила ей маркиза, – пока я в постели, но будет намного хуже, когда я покину её, потому что нет никого, кого я люблю так, как тебя, за исключением моей единственной сестры, герцогини Бари.
Однако выздоровление Изабеллы шло быстрыми темпами. Неделю спустя она проехала верхом по городу, к радости всех жителей, и на следующий день отправилась произносить свои обеты в церкви Санта Мария делле Грацие (не путать с миланской), любимом святилище Гонзага, на другой стороне озёр, в пяти милях от Мантуи. А в начале февраля маркиза уже наслаждалась охотничьими вечеринками и театральными постановками в Мармироло, великолепном загородном доме, перестроенном и украшенном Франческо Гонзага.
Как только карнавальные праздники подошли к концу и её маленькая дочь была крещена, Изабелла решила отправиться в паломничество в Лорето, чтобы выполнить обет, который она дала Богоматери перед рождением своего ребёнка. Маркиза пустилась в путь 10 марта, взяв с собой украшения из чеканного золота, выполненные искусным мантуанским ювелиром. Её первоначальным намерением было провести Страстную неделю в Урбино со своей золовкой, но герцогиня упросила её отложить свой визит до Пасхи, поскольку ей было трудно достать достаточное количество рыбы, чтобы накормить
