на спине начинает жечь. Рисунок крошечный, но печет, сука, так, что свести хочется незамедлительно. Там чертеж лисицы, переходящий в кардиограмму с двумя остриями.
Оставаясь стоять на месте, набираю Исаева. Он единственный, с кем я поддерживал контакт все эти годы. Общались нечасто, но всегда по-дружески.
– Не знал, что у Саши Белинской есть ребенок, – быстро поздоровавшись, перехожу к делу. Исаев стал деловым, каждая минута на счету.
– Ты сам просил ничего и никогда о ней тебе не говорить.
Морщусь, вспоминая разговор по пьяни. Я не шутил тогда, да и Костян воспринял все всерьез, как настоящий, мать его, юрист.
– Ам… ему четыре, – говорю дальше.
– Мы знаем.
Молчание густое. Продолжать трудно, и, кажется, пропадает дыхание.
– От кого, в курсе?
В сердце привычная дыра разрастается. Я чувствую волнение, когда все чувства заперты вроде как на крепкий замок.
– Все случилось после того дня. В наш выпускной, как думает Аленка.
– Ольшанская не в курсе? – удивленно спрашиваю.
– Нет.
Исаев сковырнул еще слой воспоминаний, и моя голова получила удар внезапной мигрени. Кости заныли, рана на брови по ощущениям вновь пустила литры крови по лицу.
Значит, Рам… Что ж, он получил по заслугам.
Если бы Белинская скрыла хоть на один день моего сына, я бы ее уничтожил.
У-нич-то-жил.
Глава 3. Саша
Теперь ненависть ускоряет сердечный ритм, а не влюбленность. Что ж, хорошее топливо, чтобы иметь силы жить дальше.
Саша.
Если бы я знала, что в том центре работает Аверин, ноги бы моей там не было. Да и как он вообще там оказался? Он же юрист, наследник большой юридической компании. И вдруг тренер по карате.
Хотя ему всегда шла та форма.
– Стас сказал, что я в группе самый маленький, но самый шустрый, – слышу с заднего сиденья.
От имени бывшего рефлекторно напрягаются все суставы. Вцепляюсь в руль жестче.
Не прошло ничего, не исчезло.
– Арсюш, а почему ты зовешь тренера, – набираюсь храбрости. Неужели я и правда такая трусиха? – Стасом?
Сын вздыхает.
– Он сам так просил, когда мы играли с ним. Ты же опоздала, пришлось играть.
Скрываю улыбку. Иногда сын мне кажется умнее и разумнее, чем я – взрослый человек. Хотя какой я взрослый? До сих пор трясусь после встречи, как ребенок. Нашкодивший и трусливый ребенок.
– И как он тебе? – прочистив горло, спрашиваю.
– Кто?
Завидую детям, которые так просто могут переключить свое внимание.
– Тренер. Стас.
Снова в груди что-то давит. Прошлое наседает бетонной плитой
– Классный, – с улыбкой отвечает. По голосу чувствую, – хорошо, что бабушка меня туда отвела.
Сжимаю челюсти.
Бабушка…
