ж, из этого можно сделать некоторые выводы, – с важным видом сообщил Биттерлинг. – Видимо, ему что-то помешало. Либо кто-то зашел и потревожил его, либо он сам задумался о чем-то настолько важном, что вышел из дома, позабыв обо всем на свете.
– Например, о белых грибах на тропинке у живой изгороди?! Не смеши меня! – фыркнула Бедда.
– Но ведь ничего страшного не произошло? – подала голос Хульда из глубины кресла.
– Каменная прачка еще стоит на своем месте у родника, если ты это имеешь в виду, дорогая Хульда, – резковато ответила Гортензия. – Неужели ты забыла, что в полдень Звентибольд встретил Бульриха в полном здравии у живой изгороди?
– Если к Бульриху и заходил гость, то, похоже, нежеланный. Здесь только одна чашка. Может быть, они сразу же ушли вместе, – предположила Бедда.
– Тут не вяжется одно с другим! – нетерпеливо вмешался Биттерлинг. – Вся эта сплошная путаница нам ничем не поможет. Только собьет с толку еще больше! Когда мы встретились, он ни словом не обмолвился о случившемся утром, равно как и о своих планах на вечер. Он нисколько не был взволнован и в полном одиночестве, совершенно спокойно сидел на стене изгороди.
– И собирался искать там грибы? Белые, не так ли? – уточнила Гортензия, слегка нахмурившись. – А сколько их у него уже было в корзине?
– А ведь у него не было с собой корзины, – с некоторым удивлением проговорил Звентибольд. Как он раньше этого не заметил!
– Вы уверены? Значит, он пошел за грибами без корзины?
Биттерлинг растерянно кивнул: Бульрих просто сидел и курил трубку, вот и все.
– Довольно необычное место для любых грибов, а тем более для белых, – продолжила Гортензия. – Мой дорогой Звентибольд, возможно ли, что ваш дорогой кузен был занят чем-то другим, а вы застали его врасплох, и поэтому ему пришлось выдумать на ходу дурацкую историю про грибы?
– Застал его врасплох? – изумленно повторил Звентибольд. – Он курил трубку… Может, сел отдохнуть под кустами ежевики?
– Что же его так утомило – вот в чем вопрос! Ведь он не сказал, что вышел прогуляться, а это было бы самым естественным объяснением. Я знаю Бульриха. К странным отговоркам он прибегает только тогда, когда ему есть что скрывать и когда он не хочет делиться тем, что у него на самом деле на уме. Он всегда так делает, а я всегда вижу его насквозь, – сказала Гортензия.
Звентибольд еще раз прокрутил в памяти дневной разговор. Внезапно ему показалось, что Гортензия попала в самую точку. Сам он был настолько занят мыслями о делах в Баумельбурге, что не заметил в поведении Бульриха ничего странного. Однако теперь он мог с уверенностью сказать, что при встрече тот вел себя весьма подозрительно. Биттерлинг обмер и медленно покачал головой.
– Но что он там делал? Чем занимался? Не рисовал же просто так на бересте… Нет, на самом деле он вообще ничего не делал, – вздохнул Звентибольд.
– Постарайтесь вспомнить, не было ли
