волнения и предвкушения перехватывало дыхание. Я повернулась к своему спутнику и охнула. Хэйме сиял. Никак иначе это нельзя было назвать. Вроде он был тот же – те же лицо, рост и непослушные кудри. Но на нем теперь были вышитые золотом сказочные одежды и звенящие бубенцами сапоги, а главное, его кожа будто покрылась слоем мерцающих блесток, и радужка глаз напоминала рыжие опалы.
«Странно я, наверное, выгляжу рядом…» – возникла мысль и так и застыла недодуманная, потому что взгляд упал на мои собственные ноги: в красноватых отсветах приближающегося города парил на легком ветерке мой любимый летний сарафан. Мягкий свитер, которого у меня отродясь не было, широкий, уютный, сполз с моего плеча так, что почти упал на локоть. Мешали ему только лямки рюкзачка. Тот, кстати, тоже претерпел изменения. Но метаморфозы эти будто замерли на середине процесса, испугавшись моего внимания. Простая коричневая кожа оплыла карминовым атласом. По карману, ткань которого не успела поменяться, уже петляла золотая вязь. На двух уголках позвякивали грозди крошечных колокольчиков. Нежно-нежно. И кажется, они запели, только когда я встряхнула свою ношу. Хмыкнув, я ощупала сквозь ткань содержимое – все на месте. И рюкзачок снова отправился за спину.
Между тем мосток, по которому мы шли, постепенно обрастал лодочками и другими плавучими сооружениями, как риф – обитателями моря. На некоторых платформах возвышались тканевые шатры или небольшие домики. Полы палаток, украшенных на все лады, звенели бубенцами и помахивали нам флажками. Крыши строений удивляли формой и покрытием – в ход шло все, что только можно представить. Кроме вполне ожидаемых огромных листьев или веточек, пусть и перетянутых цветными лентами, здесь можно было встретить пушистый мох, из которого, словно торшеры, торчали светящиеся грибы, гору атласных подушек с золотыми кистями, бутафорские головы сказочных животных, провожающие нас глазами, и даже аппетитно пахнущий хлеб. Так аппетитно, что кто-то не раз уже отломил от него кусочек. Я только и успевала вертеть головой.
На небе при этом сидела луна. В гордом одиночестве. Ни единой звезды или облака не просматривалось в этом бесконечном черном бархате. Сама же луна была волнующе крупной и отливала хищным багрянцем. Несмотря на свои размеры, света она давала не так уж и много, и хозяева плавучих домиков заботились об освещении кто как мог. Популярнее всего были парящие шары. Они дрожали и тянулись вверх, но тонкие звенящие цепочки не пускали их.
Заметив мое любопытство, Хэйме отцепил один алый шар и надел колечко цепочки мне на палец. Я вгляделась в волшебный свет и ойкнула: шар оказался скоплением тончайших волокон, из сердцевины которых на меня глядели две пуговки глаз.
Существо тихо заныло, отправляя по цепочке к руке приятную вибрацию. Мелодично, но очень жалобно.
– Не вздумай отпускать его, он только этого и добивается! – раздался голос коки над моим плечом. – Он получает свое за эту работу. Просто ищет простачка, чтобы сбежать.
Шарик обиженно взвизгнул, но затих.
Мы
