ладони Кайдена, который тут же тянет в сторону, противоположную от метро и центральной улицы. Семеню за ним, не успевая в такт с его широкими шагами, и принципиально молчу, не задавая вопросов. Я сама не хочу с ним говорить, а не смиренно выполняю его указ. И плевать, если он считает иначе.
Чёрный Jeep, припаркованный в соседнем переулке, приветливо пикает и мигает фарами при нашем приближении к нему.
– Садись внутрь, – командует Пирс, выпуская мою руку, и я, не переча, топаю к другой двери.
Забираюсь в салон по-прежнему тихомолком и напускаю на себя максимально равнодушный вид, в то время как он за считанные мгновения заводит машину и даёт по газам.
– Всё, можешь говорить, – выдаёт Кайден, когда нас тормозит красный свет светофора.
Мне хочется задать миллион вопросов, не меньше, но я, какого-то чёрта, не могу ничего поделать с той уязвлённой девочкой, что насупилась глубоко внутри, скрестив руки.
– Больно? – Едва уловимое касание моей щеки вынуждает вздрогнуть. От сумятицы в мыслях я и позабыла о том, что меня ударили.
Ценю, конечно, его беспокойство, но что-то он припозднился. Щёку слегка саднит, но терпимо. Ушибленный лоб болит куда сильнее.
– Жаль, что тебе пришлось это пережить, но я не мог вмешаться раньше.
Выходит, он видел, как меня лупанул Брукс? Вряд ли ему удалось рассмотреть покраснение в полумраке салона.
– Ладно, извини. Ты ни в чём не виновата.
Кажется, сожалеет искренне, а не делает одолжение. Из-за этого хочется тут же сдаться, но я держусь. Пусть продолжает извиняться. Готова это слушать часами.
– Буду говорить я, раз ты решила поиграть в молчанку. – Боковым зрением слежу за движениями водителя, пытаясь определить его настроение или психическое состояние, но тщетно. Выверенность чувствуется во всём: от спокойного управления машиной несмотря на вероятность преследования до расслабленной позы. – Тебя объявят в розыск минут через пятнадцать.
– Меня? – не выдерживаю, поворачиваясь к нему.
– Нас, – исправляется, улыбнувшись. – Непонятно, кто за всем этим стоит, но речь об очень влиятельных людях. И под словом «очень» я подразумеваю тех, кто имеет власть на уровне президента или ещё выше. Они метят высоко, вот почему убрали Мартидиса.
– Тогда очевидно, что его убрал конкурент, разве нет? – предполагаю жалостливо.
– Не факт. Возможно, тот, кто хочет подставить конкурента. Или кто-то третий.
– Кайден, те люди, которые представились ФБР… У них есть доказательства моей причастности, понимаешь? Они подсунули фото Мартидиса и пистолеты. А про Блумберга…
– Я всё слышал, Николь. Во время их обыска я был на балконе.
Ах, да. Точно…
– И что теперь? Как быть? Нас посадят? – Меня снова начинает потряхивать, хотя казалось, что я свыклась со всем случившимся.
– Не
