усаживая задержанного на стул, сурово говорил, по-видимому начальник, из-под гражданского пальто не было видно звания на его мундире. – Пиши! – Протягивая лист бумаги и ручку, грозно распорядился тот же старший, скинув верхнюю одежду. Теперь легко можно было рассмотреть его капитанскую форму. Артем не реагировал, молча смотрел на лист, лежащий перед его лицом.
– Пиши! Падло! – С криками подключился один из тех, кто тащил Артема до участка. – Иначе, мы из тебя инвалида сделаем!
Взявшись руками за голову, Салтанов не мог решиться на писанину, зная за раннее, чем это все может для него закончиться. Он даже пытался тянуть время, задавал вопросы, говорил какие-то бессмысленные фразы, в надежде на чудо, но чудо не являлось, по кабинету продолжали расхаживать подонки в пагонах. Тогда он настроился перетерпеть угрозы, издевательства, возможно пытки, к которым готовился, о которых знал понаслышке от друзей и знакомых.
– Пиши! Тварь!
И опять удары полетели с трех сторон, но закрыться одновременно, с трех сторон, не удавалось. Сознание вновь уходило от Артема, погружая в темную пропасть бесчувственности.
В очередной раз, придя в себя, ощутив боль на теле, взгляд Артема остановился на ручке и листе бумаги. «Пожалуй, надо написать, то, что требуют эти мерзавцы, иначе добьют, покалечат, а у меня мама и сестра младшая; дай Бог, как-нибудь потом разберемся», – думал Артем, не обращая внимания на оскалы хищников затаившиеся возле него. Рука потянулась к столу и на лицах оборотней, от удовольствия, нарисовалась улыбка.
– Что писать? – Спросил Салтанов.
– Я, такой-то, такой-то, срубил две ели, номер тринадцать и семьнадцать, возле гастронома, по улице Т… – диктовал капитан, поглядывая на писанину задержанного. – Вот здесь дата и подпись. Ты наверно не знал, но за спил голубой ели в черте города наступает уголовная ответственность и лишение свободы до трех лет. Теперь вали отсюда, скоро, надеюсь, встретимся, а шапка пока у нас полежит.
Капитан вырвал из рук Артема бумагу и спрятал в железный сейф.
– Свободен! Что расселся? Чеши отсюда! – Сказал начальник, торжествуя, и позвал своего помощника.
Земля уходила из-под ног. Сильная боль в спине и пояснице беспокоили Салтанова, конечности рук онемели. Но выйдя на улицу, мороз, в некоторой мере послужил анестезией, существенно ослабил чувствительность, боль утихла. Хромая, он кое-как добрел до дома. Мама и сестра уже спали. Свалившись в постель, попытался уснуть, но рваный сон из-за травм и психологического расстройства не давал в полной мере расслабиться, мысли о завтрашнем дне усиливали тревогу.
– Привет Филя. Есть дело.
На часах было 6.00.
– Тема, ты бы ещё в пять утра разбудил, – бухтя и прилизывая руками растрепанные волосы, недовольно
