служат нам, то их собратья нападать не станут.
– В этом ты прав, волхв Богомил. Читал в одном фолианте, что легендарный английский король Артур был из вагров-руссов, и во втором веке от рождества Христова вместе со своей дружиной, входившей в состав войска римского императора Марка Аврелия, переправился на Британские острова, и с восьмитысячным отрядом из высоких белокурых воинов, побил бриттов и остался править ими, подняв над башнями замков славянские знамёна с нашими символами и вооружив местных воинов, перешедших к нему на службу, червлёными овальными щитами и прямыми, длиннее римских, мечами. Ну что ж, на сегодня хватит гиштории и займёмся письмом и счётом, – глянул на волхва монах.
Тот одобрительно покивал:
– Завтра о Рюрике побеседуем, – поднялся с лавки Богомил. – Письмом и счётом без меня занимайтесь.
– Кроме Ярополка никто из княжат ума-разума набираться не желает, – на следующее утро жаловался Богомилу монах, благожелательно разглядывая сидящего на ступеньке крыльца и уплетающего деревянной ложкой из чаши мёд, старшего из княжичей. – Брат его с луком и тупыми стрелами на кур охотится, а самый младший сражающимся отрокам завидует, с упоением в носу ковыряя.
– Ща я их призову науками заниматься… Княжичи, ежели квакать на болоте не хотите, мигом в горницу ум вострить, – безо всякого уважения к знатному роду, рыкнул на молодь Богомил, и те вприпрыжку помчались в терем, развеселив наблюдающего за отроками князя.
– Доброслав, бери щит, а Бажен с Клёном для начала тупыми стрелами по нему стреляйте. Тишка-а! Да не ты, монах, и не ты, псина, а холоп дворовый. Князем будешь. Брось метлу-то, чего вцепился, – наповал сразил, без меча и стрелы, холопа таким повышением.
– И город мне в управление дашь? – облизнулся тот, плотоядно глядя на терем.
– Попозже как-нибудь, – чуть не пал от смеха князь. – Ежели живым останешься, ибо после тупых, боевые стрелы в тебя метать станут, а щитоносец только учится князя прикрывать.
– Княже! – бухнулся на колени холоп. – Может, я лучше двор мести буду…
Святослав захлебнулся от хохота, тут же осудив себя: «Что это я развеселился, как перепивший пива отрок безусый, – нахмурив лоб, принял серьёзный вид. – Такова княжеская доля – и улыбнуться лишний раз нельзя, а то баяны-гусляры вездесущие такого насочиняют, мёда на пиру вдосталь отведав, что киевляне за пентюха считать станут и другого князя захотят».
А в горнице Тихомира присутствующим было не до смеха – княжата грызли уже не мёд, а гранит науки.
– Новгородцы, да простит меня Господь, как и положено словенам – бузотёры, и больше любят волюшку и раздор, чем порядок и сильную власть, потому и князей выбирают лишь когда жареный петух в одно место клюнет…
– В ручку? – поинтересовался Владимир.
– Да, именно туда, княжата, – улыбнулись наставники.
