Небесные качели. Стихи. Анатолий Корниенко
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Небесные качели. Стихи - Анатолий Корниенко страница 4
и ветер как в сеть ловит солнечный свет…
О чём это я, проходя, вспомнил… мимо
того, чего больше в помине уж нет.
2009
Занавес
Занавес – это слепого молчания крик!
Дышит обрывками фраз
в полумерном пространстве.
А для тебя, как картинка – иди и смотри!
Или удобный для передвижения транспорт?
Что тебе занавес? Счастья порвалась струна —
звонкая раньше, потом —
только с болью, с надрывом…
Прожитый вместе до дыр
мир – невинность моя.
А для тебя всплеск немилости
ядерным взрывом.
Что тебе занавес, ты так изысканно груб —
Я на позорном столбе, вся распятая всуе.
Алчущих этих моих не растраченных губ
Ты не коснешься своим… невниманьем. Уйду я.
Там в зазеркалье, где занавес сброшен, и наг
Так человек, что прозрачен
насквозь в искушенье,
Я подниму твое сердце – истрёпанный флаг,
Если захочешь опять ты в моё измеренье…
2008
Мир Оного
Елене Мироновой
Сразу погрузился, как серебряный лучик в «кудрявый облак» тайны под названием «Мир Оного».
«Белопенная медсестрица» меня простирала, а вороны чёрный и белый повесили сохнуть на серебряный крючок к звёздному ковшу. И оттуда я оглянулся на весь этот мир.
И вижу, как из под ребра моря выпрыгивают крабы-рыбаки и бочком сбегаются по песку к моему лицу. А я лежу (недавно лежал) у самой воды без всякой (ле) беды и не помню, что стар лицом… и меня зовут есть морского окуня, запечённого в фольге-кафтане и пить виноградное кромешное счастье. Закат уже вспорот и красный гранатовый сок как слоистый пирог распластан над океаном неизвестности, лежащим с распахнутым горлом у моего пришпиленного к сетчатки вечности глаза.
И прилипшие к губам остатки дня стекают насквозь, как через решето. Я беру свою кистепёрую златокудрую колибри. Темнеет, мы идём по суженой тропке в горницу-горлицу. Тук-тук. Иди ко мне! Командует мне командир моего танка из круглой щетины леса и я иду, как застрявший крик, как звук, лишенный веса.
Пытаюсь дотянуться до дна ночи рукой. Она прилетела из зимы, наклевавшись безвкусного драже звёзд. А её крыло, отяжелевшее от насеянного в чернозём пол мира, свесилось с края стола. Мы пьём терпкую музыку, пока двор и улицы не обмелеют. Я вколочен в воздух, тело обвисло на гвозде и сливается с гвоздя, как вода в блюдце с перегоревшей тьмой. Я дышу небом, хочу продышать его до самого края-рая.
Себя самого перехожу: как поле, холод, ветер, кадык отчизны, сгнившие кости Офелии, ил ракушек, блох бедного Йорика и спускаюсь на парашюте альцгеймеравых мозгов в дурную башку безумия.
И вижу маму в новом платье. И плачу, как яблоки во сне обрывающие нити и подающие