Небесные качели. Стихи. Анатолий Корниенко

      Этот коктейль ночи возможность посмотреть на мир психоделически. Давай его выпьем, построим мост из иллюзий и снов, оставим на кончике волоса код, давичи обналиченных, брошенных в пыли дум, где горькие капли слов,

      как водяные знаки на купюрах памяти, сложенных в стопку

      на накрахмаленной белой скатерти дня.

      Они служат защитой от подделки, пока лавандово-красная заря, не отправит их в ночи топку,

      или оставит если были сказаны не зря, а значит по делу…

      Заря, появляющаяся и исчезающая как кашель подъездов, пока бес ночи лежит и лижет солнца лимонную дольку и стая псов виляют его хвостом.

      Простимся с ней, пока её ни догонят новые стихи-скакуны, ещё не очень подкованные медными гвоздями лучей кузнечика-солнца и… потом толпы голых красок осядут, упадут жалящими мечами безликих войн тьмы и света. Пускай романтичный звон этих старинных монет-слов

      останется на какое-то время в раковинах душ, блистающих белизной, а мы растворимся дыханием у стен вечности, примерим её оковы, вечности, такой бесконечной, как глупость и сильной, сильней всех стихий.

      Догони нас и благослови, нанижи, как бисер молчание на уста

      отбери из вышитых кровью ладоней уцелевшие бабочки-стихи, нанизанные на электрические провода строк натянутого солнечного листа.

      А пока пускай ведут свой разговор часы с шуршанием шёлковых штор и скрипом дверцы шкафа, а в пролётах музыкой постоит молчание. А потом… хруст за окном льда замёрзшей лужи под каблуком, разогревающего мотор дня утра, которое ветошью рассвета протрёт дерматин отчаянного скупого ума и укусы комара-луча света, проткнут грубые подошвы сна. Ночь окуклится, и бабочка дня вылетит на волю, и мы за ней побежим, встанем на белые и чёрные клавиши рояля и доиграем до конца этот иссушенный огрызок пьесы под названием жизнь.