слышала от третьего лица. Ее слова «если говорить о моих наблюдениях» подразумевают, что ее наблюдения не согласуются с мнением кого-то другого.
– Отлично! – воскликнул Торндайк, хлопая меня по спине к явному изумлению полицейского, мимо которого мы проходили. – На это я и надеялся: у вас удивительная способность замечать незаметное. Да, кто-то кое-что говорил о нашем клиенте, и нам нужно установить, кто говорил и что было сказано. Надо найти предлог для еще одного разговора с мисс Гибсон.
– Кстати, а почему вы не спросили ее, что она имеет в виду? – глуповато осведомился я.
Торндайк улыбнулся.
– А вы почему не спросили?
– Ну, наверно, бестактно быть слишком проницательным, – ответил я. – Позвольте мне понести микроскоп; я вижу, у вас от него рука устала.
– Спасибо, – произнес доктор, отдавая мне футляр и растирая пальцы. – Он очень громоздкий.
– Не понимаю, зачем вам нужен такой большой инструмент, – сказал я. – Обычная карманная лупа – все, что может вам понадобиться. К тому же шестидюймовый объектив способен увеличить только в два-три раза.
– В два раза – с закрытым тубусом, – ответил Торндайк, – а маломощный объектив увеличивает в четыре раза. Полтон изготовил их мне для осмотра чеков, банкнот и прочих больших объектов. Но вы поймете, когда увидите, как я использую инструмент. И помните: никаких комментариев.
К этому времени мы подошли к входу в Скотланд-Ярд и переходили узкую улицу, когда встретились с полицейским в форме, который остановился и поздоровался с моим коллегой.
– Я так и думал, что мы скоро вас увидим, доктор, – дружелюбно сказал он. – Я сегодня утром слышал, что вы взялись за это дело с отпечатком большого пальца.
– Да, – ответил Торндайк, – я собираюсь посмотреть, что можно сделать для защиты.
– Что ж, – произнес офицер, провожая нас в здание, – вы предъявили нам много сюрпризов, но самый большой сюрприз будет, если вы что-нибудь извлечете из этого дела. Должен сказать, что тут заключение предрешено.
– Мой дорогой друг, – сказал Торндайк, – такого заключения не может быть. Вы хотите сказать, что на первый взгляд все против обвиняемого.
– Говорите что хотите, – ответил офицер с озорной улыбкой, – но я думаю, что это самый трудный орешек, на котором вы пробовали свои зубы, а у вас крепкие зубы, я знаю. Вам лучше пройти в кабинет мистера Синглтона.
И он провел нас по коридору в большую, почти пустую комнату, в которой за большим письменным столом сидел спокойный джентльмен.
– Как поживаете, доктор? – сказал этот джентльмен, вставая и протягивая руку. – Я догадываюсь, почему вы пришли. Хотите видеть отпечаток большого пальца?
– Совершенно верно, – ответил Торндайк и потом, представив меня, продолжил: – Мы были с вами партерами в последней игре, но сейчас по разные стороны доски.
– Да, – согласился мистер Синглтон, – и мы собираемся поставить вам мат.
Он открыл
