сложив ладони и яростно подмигивая. Эртур молча отвёл глаза, принявшись наблюдать, как воск медленно стекает со стоящей на их столе свечи, дерево было покрыто вековыми слоями жира, словно лаком. Кое-где на столе были выцарапаны какие-то буквы. Эртур разобрал лишь «О. Н.», подумал, что это инициалы. Марло оставлял похожие буквы, когда писал письма… Завсегдатаи вернулись и шумно приземлились на своё насиженное место, взывая к хозяйке.
Девица скользнула за стол, усевшись чуть поодаль от Гюнтера, тот по мановению ока по-юношески зарделся, в его бегающих глазах читался насущный вопрос: «Достаточно ли долго они знакомы, чтобы подвинуться к девушке поближе?» Извозчик полагал, что выходит это незаметно, но Эртур видел, как тот судорожно ёрзает. Он улыбнулся уголком губ, девица заметила это, попыталась выхватить его взгляд.
– Кхм, – привлёк к себе внимание блондин. – Не соизволишь? – Он указывал на место рядом с Эртуром.
Тот повернул голову, взглянул парню прямо в глаза. «Сопляк, морда ещё щетины не знает, а ощетинивается, словно боров какой, – подумал Эртур». Теперь удалось разглядеть украшение блондина – то был упавший растущий месяц, концы которого смотрели вверх, а над ним меч в горизонтальном положении. Что-то чертовски знакомое, но он никак не мог вспомнить, что.
– Нет, – ответил Эртур отворачиваясь. Периферийным зрением он успел заметить, как недобро сверкнули прищуренные глаза юнца.
В это время рыженькая театрально удивлялась активным жестикуляционным и артикуляционным спектаклям Гюнтера, который полагал, что очаровывает девушку. Постепенно на столе появлялись блюда: похлёбка, целая свинья, украшенная неподалёку растущими травами, пинты пенного напитка. Харчевница испепеляла взглядом стройную милашку, не было понятно, что доставляло больше неудобств женщине – Гюнтер, который перестал проявлять к ней малейшие признаки интереса или разница в сто фунтов и сорок лет.
Блондинчик присел на из неоткуда взявшийся табурет, положил подбородок на сплетённые пальцы и вцепился взглядом в Эртура, мирно хлебавшего поданные яства. Парень начинал действовать на нервы. «Охранять Гюнтера и телегу от неприятностей, а не создавать их, тогда я получу увесистый мешок с монетами, – напомнил себе наёмник».
– Красивое кольцо, – обратился к нему блондин, ухмыляясь, – снял с кого?
– Нет.
– Конечно, не так просто снять такое колечко. – Он приблизил своё лицо, опёршись на локти. – Думаешь, я не знаю, что значит этот белый крест на ониксе?
– Это перстень, – ответил Эртур, вытираясь рукавом.
Блондин отодвинулся, скрестив руки на груди. Подозрительно. Гюнтер и рыжая девка смеялись. Стало заметно, что извозчик-таки избрал свой путь – подвинулся ближе. Эртур недоумевал. Может, суккуб? В детстве он слышал истории про суккубов от отца. Они даже пытались вызывать их с соседскими мальчишками. По глупому ритуалу, который, как оказалось впоследствии, придумал Ут – недалёкий шалопай, что ростом в пятнадцать лет достигал
