надо. И дорого это – содержать животных. Василий Петрович знал счет деньгам. Кто-то мог бы назвать его прижимистым (особенно тетя Маша с третьего), но таковым он не был. Просто никогда не тратился на ерунду.
Василий Петрович возвращался с посиделок со знакомыми юности. Земная поверхность слегка колебалась у него под ногами, как будто что-то крупное, например, слон из теории сторонников плоской Земли, сонно ворочалось в ее толще. В голове приятно шумело, мысли прыгали зайцами.
– Колокольчик… ик.. звенит…
– Как же там?.. Ага..
– Динь, динь, динь… Колокольчик звенит!..
Посидели хорошо. Настроение у Василия Петровича было отменным. Даже слегка разжала тиски вечная его подозрительность. В меру своих возможностей он любил весь мир. Наверное, именно поэтому, когда в полутьме подъезда ему под ноги бросился скулящий щенок не больше двух месяцев от роду, он не шуганул его, как сделал бы еще несколько часов назад, а присел на корточки и сказал:
– Ой, бедолаг-а-а! Как же ты здесь оказался?
Алкоголь в Василии Петровиче очень жалел щенка. Тот действительно был жалким: тощий, коричнево-пятнистый, клокастый, со слезящимися глазками. В подъезде по случаю зимы было холодно, и малыш отчаянно дрожал.
– Пдем… с..мной, – выговорил Василий Петрович и подхватил щенка подмышку.
Дома он поделился с щенком вчерашней жареной картошкой. Тот ей жадно, а когда, наевшись, уснул, Василий Петрович еще долго сидел рядом с ним, рассказывая, какие ненадежные вокруг люди. Он сам не заметил, как задремал.
…Пробуждение было ужасным. Болела голова, во рту стоял привкус кошачьего лотка, подташнивало. А еще кто-то повизгивал ему в ухо, то и дело норовя лизнуть нос.
– Что?!.. Кто?!..
Василий Петрович вскочил, долбанулся головой об кухонный подоконник и окончательно вспомнил события вчерашней ночи.
– Ой, ё… – только и сумел произнести он.
Щенок у него в ногах припадал на передние лапки, то ли приглашая поиграть, то ли намекая на завтрак.
– А ну, пошел отсюда! – пнул Василий Петрович щенка. – И без тебя хреново.
Щенок взвизгнул, испуганно сжался.
По улице шел мужчина с большим коричневым псом. На губах мужчины то и дело появлялась полуулыбка, свидетельствующая о довольстве собой и окружающими. Коричневый пес чинно шествовал у ноги. Время от времени он взглядывал на хозяина, как будто спрашивая: «ну что, я молодец?». Рука хозяина легонько касалась лба собаки, и золотистые песьи глаза щурились от удовольствия.
– Здравствуйте, Василий Петрович, – улыбнулась мужчине пожилая женщина с седыми кудряшками.
– Здрасти, теть Маш, – улыбнулся тот в ответ. – Чудесная погода, правда? Солнце прям весеннее!
Мужчина прижмурился от удовольствия, сразу став неуловимо похожим на своего пса.
– Хорошая погода, – тетя Маша согласно кивнула.
