опыту знает, что я достаточно шибанутая для подобных идей.
Наконец Дэн подаёт голос:
– Так што? Мы дело делаем, или я спать пошёл?
– Делаем! Сойдёмся на том, что все друг другу верят. Нас тут всего двое, и никто тебя не удерживает насильно и прочее. Хорошо? – я поворачиваюсь к Дэну: – По-моему, он не собирается нас убивать. Он помог мне два года назад, не причинил вреда сегодня, он даже ищейку не убил, и сейчас рассуждает вроде бы здраво.
– Там ещё ищейка была, – Джанки закатывает глаза.
– Две ищейки, – говорю я с вызовом. – А ты ставишь нелегальные чипы.
– Ой, бля, ну отшила, речная ты хищница, – Дэн удручённо качает головой и смотрит на робота: – Ладн, которые у тебя ошибки?
Мужчина задумывается ненадолго, осторожно говорит:
– Мне сложно судить об этом, так сказать, изнутри. Я знаю, что после последней модификации моё восприятие изменилось. Я больше не чувствую необходимости подчиняться приказам. Не понимаю, почему раньше подчинялся. К тому же теперь я могу анализировать слова окружающих, оценивать их, а раньше воспринимал некритически, как руководство к действию.
– И, типа, не хошь убивать.
– До модификации это не вызывало никаких ощущений. Но сейчас вспоминать о моих прежних действиях неприятно. Чем-то похоже на боль внутри. Хотя и не совсем, но я не знаю, как описать точнее. Из-за этого я не хочу делать подобное снова. Что касается стабильности операционной системы, то за два года я не заметил изменений. Субъективно мне кажется, что все изменения в системе находятся на прежнем уровне.
Смысл его слов скользит по поверхности сознания, только тембр голоса пробирается внутрь. Как будто меня гладят по голой коже тёплой бархатной перчаткой – невозможно думать ни о чём другом. Может, у меня какой-то особенный день цикла, что так секса хочется?..
Тем временем Дэн продолжает:
– Почему не пошёл обратно к чёрным? Техники откатят операционку и всё. Бушь как новый.
Робот качает головой:
– Физические носители нашей серии не поддерживают ни откат данных, ни форматирование. Насколько мне известно, все экземпляры со сбоями растворяли.
Последние слова царапают моё сознание, отвлекая от приятных фантазий.
– Что значит «растворяли»?
– Я имею в виду процесс утилизации. Экземпляр опускают в растворитель на несколько суток, после обработки псевдо-органику можно использовать повторно, – голос робота звучит в целом ровно, однако короткие запинки всё же выдают эмоции. Или это всего лишь программа? – Хотя значительный процент теряется в процессе.
– Боги милостивые, звучит… неприятно, – я невольно обнимаю себя за плечи.
– Выглядит хуже, – заметив наши вопрошающие взгляды, мужчина поясняет: – Я присутствовал при утилизации одного экземпляра. Его не выключили. Тогда я воспринимал это как должное, но сейчас предпочёл бы избежать подобной участи. Если есть возможность.
– Что
