ему серьёзностью изрёк, накладывая себе в тарелку уже третью порцию своих любимых бобов, что «мы сегодня возвращаем наши земли назад, дом за домом, квартал за кварталом. Все американские люди должны однажды проснуться и почуять запах тушёных бобов», старший брат впервые взглянул на него с нескрываемым восхищением во взгляде. Хектору это очень понравилось. По лицу матери промелькнула мрачная тень, она бросила взгляд на портрет покойного мужа на стене и, пробормотав что-то скороговоркой, быстро перекрестилась, но Хектор этого даже не заметил – он во все глаза смотрел на Мануэля. Это окрыляющее ощущение вознесло Хектора на небывалую высоту, и он это хорошо запомнил.
Хектор первый изо всех Родригезов поступил в Университет. «Настоящий кабальеро», – сказала мать, любуясь им на церемонии посвящения. Ещё первокурсником он вступил в «Ассоциацию испаноговорящих студентов», где достаточно быстро продвинулся – помогло знание, практически наизусть, фундаментального труда и святая вера в его истинность. На улице студентов-чиканос[21] прикрывали «Сыны Ацтлана», потому общественная карьера Хектора Родригеза в кампусе шла в гору семимильными шагами.
Сегодня был очень важный день – его впервые назначили координатором ежемесячного радения. С раннего утра он не отлипал от монитора, отвлекаясь лишь на два постоянно вибрировавших телефона, что-то согласовывая, объясняя, подтверждая и назначая.
В полдень с рацией в одной и с телефоном в другой руке он двигался во главе студенческого братства «Панчо Вилья» – ядра ассоциации – в сторону старого бейсбольного стадиона. «Ред Соке» с десяток лет не выходили на этот газон – лига давным-давно разорилась и была распущена.
Рядом с их группой шагала очень целеустремлённая «коробка» в одинаковых куртках с надписью «Синоптики» на спинах. Тут и там мелькали кучки радужных со значками – «Дети радуги». Активисты молодёжного крыла «Прогрессивно демократической партии» добирались самостоятельно, а потому шли по двое, трое. Основную массу, устремившуюся в Фенуэй-парк, составляли районные гражданские комитеты со всего города. Ближе к стадиону стали видны двигающиеся с окраин в том же направлении визжащие толпы «Чёрных Пантер», строгая колонна «Фарраханс Дивижн», а «Сыны Ацтлана» вместе с MS-13, добираться которым было дальше всех, подъезжали на жёлтых школьных автобусах и лихо парковались поперёк центральной аллеи. Борта автобусов украшали надписи – “Porla Razatodo, Fuera dela Razanada”[22], а на капотах красовались орлы с боевыми топориками инков и зажжёнными динамитными шашками в лапах. Заступившие на смену гражданского патруля и охранявшие подходы к Фенуэй-парку чиканос приветствовали товарищей: “Salud, companieros!”[23], – а в ответ слышали дружный заряд: “El Plan de Aztian!”
В дальнем углу аллеи одиноко стояла старая изрядно подъеденная ржавчиной развалюха полицейского департамента с двумя возрастными хмурыми копами внутри. Их присутствие было всего лишь формальностью,
От исп. El Chicanos (чиканос) – американец мексиканского происхождения. –
«Всё для Расы. Для тех, кто все расы, – ничего» (исп.).
«Привет, товарищи!» (исп.).
