Впрочем, бойкая миловидная Агнешка тоже удостоилась поощрительных взглядов.
Разлив кофе по чашкам, девушки удалились. Лелевель уселся в председательское кресло.
– Продолжим, панове, – предложил он. – Сообщаю, что вчера мною было получено конфиденциальное письмо… – тут профессор выдержал паузу, – от князя Адама.
Ходзько саркастически хмыкнул.
Князь Адам Чарторыйский являлся персоной мало сказать важной – легендарной. Крупнейший магнат с юности был другом и сподвижником Александра Первого, а в течение трёх лет даже возглавлял российское Министерство иностранных дел. Однако в какой-то момент Чарторыйский, разочаровавшись в императоре, уехал в Польшу. Во время Восстания был единодушно избран главой временного национального правительства. После поражения бежал в Париж, где стал знаменем большой части польской эмиграции.
– О чём же пишет князь Адам? – настороженно спросил Осовский. – Что-нибудь важное?
Лелевель сделал отрицательный жест.
– Пока речь о том, чтобы встретиться и обсудить некие вопросы, представляющие взаимный интерес.
– «Некие»… Знаем мы какие, – хмуро бросил Лех.
Внимательно слежу за реакцией соратников по малому совету. Соратники озадачены, да и я тоже, откровенно говоря.
И Чарторыйский, и Комитет ратуют за полную независимость Польши. Автономия, даже самая широкая, никого не устраивает. Но князь добивается независимости главным образом путём дипломатического удушения России. Он вхож в европейские министерства; он ведёт обширную переписку с правительствами Англии, Франции, Бельгии; он требует от них оказать нажим на Россию экономическими санкциями и угрозой военной интервенции. «Европа в долгу у поляков. Поддерживая Польшу, вы поддерживаете себя» – таков его главный тезис. Россия слишком велика и опасна. Создание независимой Польши станет сильнейшим ударом по её могуществу в общих интересах цивилизованных западных стран.
Лелевель же, а вслед за ним Комитет, видит источник будущей победы и независимости не в чужих правительствах, а в собственном народе, а также в европейских народах, в которых год от года усиливается революционное брожение. Вооружённая борьба с Николаем – лишь этот путь приведёт Польшу к свободе.
Казалось бы, между двумя главными вождями польской оппозиции легло непримиримое противоречие. И всё-таки гордый Чарторыйский предлагает встретиться и обсудить… Что именно? Не бином Ньютона. Князь Адам спит и видит подмять под себя всю эмиграцию.
– Что думает о встрече с князем пан председатель? – спрашиваю осторожно.
Лелевель разводит руками.
– Хотел бы сначала узнать ваше мнение, панове.
Попивая кофе, панове начинают высказываться. Ясно, что на встрече князь Адам предложит объединиться. Разумеется, под его, князя, руководством. И, положа руку на сердце,
