в жизни – самые опасные! Потому что я совершенно не умею проживать их тихо – мне нужно срочно куда-то бежать! Желательно, в эзотерические кулуары. Бездействие и тишина – это пороки, от них нужно бежать, исчезать, убивать, занимать! И я побежала. Первым делом, к знакомому хироманту.
Подруга мамы уже организовывала для меня серию собеседований в школе будущего, но я понимала, что без поддержки извне (в виде хироманта) все эти собеседования не имеют смысла.
Как сейчас помню тот дивный ясный день, когда я зашла со своими руками в кабинет руко-читателя. Он долго рисовал полоски на моей руке, просил сгибать и разгибать ладонь. Он был в шоке.
– Все плохо, – наконец, он вынес вердикт.
– Серьезно?! Прям так?! – я была в ужасе.
– Да. Все очень, очень плохо. Видите эту линию?! Эта линия третьей сердечной чакры. Вы напрасно сделали третий аборт.
– Вау… Это очень странно, потому что я не делала ни одного.
– Ни одного-то вы может и не делали, однако третий – был.
Он меня озадачил. Я молчала и с удивлением разглядывала свои руки. Однако, я затейница!
– И еще тут бугор Венеры обычно бывает, у вас его нет. И денежная линия отсутствует. Бугор Венеры отвечает за любовь.
– Это значит, я буду без любви и без денег? Совсем печальная история. Что же делать?
Он молчал. Хмурил брови и молчал.
– И знаете еще какая интересная история. Обычно руки бывают со стихией огня, воды, земли или воздуха. А у вас как-то так получается, что вообще стихий никаких нет.
– Это я типа ни рыба-ни мясо? Или наоборот сверх-человек?
– Анастасия, здесь надо задуматься. Ну бугор Венеры мы-то вам выбить можем…
– Выбить, извините, чем?!
– Видите, у меня тут молоточек висит. Можем попробовать.
– А вы мне кость не раздробите таким молоточком?!
– Анастасия, ваша судьба – это ваш выбор.
Одним словом, от хироманта я вышла в печали – с костью, что не может не радовать. В тот день я выбрала ее. Я шла по солнечному проспекту и думала о своей печальной жизни – как-то и правда получается, ни рыба ни мясо. Ни любви нет, ни работы. Вроде, сама по себе человек я такой яркий, интересный, а руки у меня вон даже – без стихий. Вообще, я очень впечатлительная! Кстати, как любой уважающий себя рак. И очень доверчивая.
Помню, как во времена школы я подрабатывала продавцом-кассиром в одном из отелей Москвы. И как-то раз заходят ко мне двое посетителей – мужчин, очень о себе много мнящих. Топтались они туда-сюда по магазину, каждый раз пытаясь отколоть мне порцию гнусных шуточек. Так я устала от них, что, в конце концов, облила их шквалом своего накопившегося сарказма и иронии, прогнала их веником и уничтожила их утреннюю порцию любви к себе и мужественности. И забыла о них в тот же миг.
На следующий день вечером я отдыхала дома, готовилась ко сну, и
